Савелий Дудаков - Парадоксы и причуды филосемитизма и антисемитизма в России

Как бы то ни было, но еврейский рационализм был распространен во многих шляхетских фамилиях, например в семье знаменитого Немирича, во времена гетмана Ивана Выговского. Это уже конец XVII в. Рассказывает профессор и о Саббатае Цви и саббатианстве, сближая это религиозное течение с социанством: "Основной догмат их был такой же, как и у талмудистов: спасется только Израиль, и только Израилю принадлежит мир"24. В следующем веке появляется Франк, учение которого профессор также сближает с социанским движением.

Франкисты лишь наружно принимали христианство, но внутренне считали себя богоизбранным народом и тайно праздновали субботу. Далее лектор делает важнейший вывод: общение с евреями, даже поверхностное, приводит к тому, что христиане попадают под их влияние. В действительности же происходило обращение очень незначительного числа христиан в еврейство, а вот среди евреев было огромное количество насильственно крещеных. Многие шляхетские фамилии, точнее семейства малороссийских старшин, своим корнем имели еврейство: Герцики, Марковичи, Нахимовы (Нахименко), Скоропадские (через Герциков), Новицкие, Боруховичи, Модзалевские, Перекрестовы (Перекресты), Яценки и многие другие. Правда, в уста другого персонажа, еврея, вкладываются весьма корявые слова: "Гораздо легче ожидовлять христиан, чем охристианивать нашего упрямого лапсердачного племени".

Сам писатель Иероним Ясинский недвусмысленно указывает на возможность своего еврейского происхождения от франкиста, "жидка, принявшего фамилию Ясинского"25.

Для красного словца не пожалеешь и родного отца!26 Далее сюжет развивается следующим образом. В руки профессора попадает Евангелие, принадлежащее семейству князей Корицких, предков настоящего хозяина, а также хроника этой семьи, по-видимому, составленная образованным священником, испытывающим сильное влияние социан. Профессор подтверждает подлинность всех фактов, приводимых в рукописи, ибо они проверяются другими историческими документами. Хроника относится к середине XVI в. Замысел всего романа-хроники сводится к рассказу о социанских корнях семейства. Так, князь Ефстафий Корицкий, один из первых магнатов Волыни, примкнул к этому движению. Фамильный герб Корицких свидетельствует об их принадлежности к потомкам Рюриковичей. Начало материального упадка этой семьи как раз связано с кн. Ефстафием, который занимался чернокнижием, но был "светел умом", очень много помогал социанам – искателям истины, " а еще вернее "жидовствующим"27. Сам князь отрицал таинство Св. Троицы, божественность Иисуса и Св. Духа, бессмертие души и т. п. По доносу он попал под суд трибунала и две трети его имения оказались в руках правосудия, оправдавшего его.

Для нас значительный интерес представляет сын Eфcтaфия – князь Юрий. Он воспитывался за границей, где получил блестящее образование; "славился ученостью", пишет хроникер. Его готовили к военной карьере, но он принялся за изучение еврейского языка и кабалистики.

Вернувшись на родину, молодой князь сдружился с евреями; его главными советчиками были раввины. Он тайно принял иудаизм и женился на еврейке, хотя до этого был женат на княжне Заславской и имел от нее сына. Хронист отмечает, что князь Юрий чаще бывал в синагоге, которую он богато изукрасил, чем в церкви. Его нетерпимость к официальной религии простерлась до того, что он приказал срубить в храме крест. Это несколько странно для человека, вышедшего из движения, требующего религиозного равноправия, но это противоречие не останавливает писателя. При этом, как принято в аналогичных случаях, повествуется о чуде, происшедшем в момент сокрушения креста. Его отец, прослышав о последнем подвиге сына, скончался от испуга. Сын оплакивал смерть отца по еврейскому обычаю, посыпав голову пеплом. Собрав раввинов в своем доме, он отпраздновал Пасху, скорбя, что иудеи не вполне признают его своим. Далее повествуется о благодеяниях князя Юрия евреям и, наоборот, об обременении народа непосильными податями и работами. Вероятно по доносу, а может быть с целью обогащения, "новые" судьи, которые "сообразили, что можно из тощих стать жирными", нагрянули в дом князя в пятницу "на шабас" в Каменный Брод. Был арестован сам князь и его незаконная жена-еврейка. Откупаться он не стал: князь предпочел мученический венец, стяжав себе равную славу на небесах вместе с Авраамом и Моисеем, к чему его склоняли евреи. На суде Юрий Корицкий вел себя с достоинством, не отрекаясь от своих взглядов. За переход в иудейство он был приговорен к сожжению на костре.