Джон Мэн - Чингисхан

Игорь де Рашевильц, сотрудник кафедры истории Тихого океана и Азии Австралийского национального университета в Канберре, выдающийся специалист в своей сфере. Будучи вице-президентом Международной ассоциации монгольских исследований, он внимательно знакомился как с проектом «Триречья», так и с предприятием Маури Кравица. Больше того, он сам поднимался на Бурхан Халдун. Он мо ментально ответил на мой запрос и выслал электронной почтой два неопубликованных материала — о могиле Чингиса и о его собственном подъеме на гору, который он совершил пять лет до этого. Я быстро ознакомился с материалами и ре шил, что подъем сам по себе дело несложное, если только правильно выбрать точку начала подъема.

Проводник, которого для меня нашел Грэм, никогда не бывал на этой горе, но зато он был экс-командиром танка и отличался соответствующим духом. Он носил яркую футболку и широкополую шляпу, подаренную австралийским туристом, которые придавали ему беспечный и очень жизнерадостный вид. Достаточно было услышать его имя, чтобы преисполниться уверенностью, — его звали Тумен, «десять тысяч», так называлась самая большая войсковая часть армии Чингиса. По еще одному совпадению, которые так типичны для жизни в Монголии, я уже почти встречался с ним раньше. Выйдя из армии, он работал на нефтепромыслах в Зуунбаяне в Южной Гоби, на месторождении, которое начали разрабатывать русские, но потом оно перешло к небольшой американской компании «Нескор», приютившей меня во время моего предыдущего путешествия. Мы знали одних и тех же людей и разошлись во времени всего на несколько месяцев. Английский он выучил в Зуунбаяне, где его приняли на работу в качестве переводчика — в следующем порядке: сначала работа, затем язык. Если учесть, что иностранный язык он принялся изучать уже после тридцати лет, то нужно сказать, что у него прекрасные способности. Третьим членом нашей группы был шофер Эрденебаатар (Драгоценный Герой), стройный, как ласка, знавший свой русский «газик», как кавалерист знает своего коня. Оба выслушали мой крайне сомнительный план сорокакилометрового двухдневного пешего похода, ни одним движением лица не показав, что они о нем думают. Купив в корейском супермаркете батон колбасы и полуфабрикаты из лапши и позаимствовав палатку из запасов Грэма, мы отправились в путь.

Как только мы добрались до Порога с его болотом-тупиком, Эрдене показал свое мастерство во всей красе. Он внимательно осмотрел болотце, сел за руль и объехал жидкую грязь по краю, подминая под колеса ивовые кусты, которые росли по его краям. Ветки кустов послужили матами на колыхающейся поверхности, и непреодолимое препятствие превратилось в мелкую неприятность. На вершине, должным образом поклонившись ово, мы изучили предстоящий спуск. Нам предстояло двигаться вниз по крутой, изъязвленной многими полузасохшими колеями поверхности с торфяным подпочвенным слоем. Эрдене и Тумен обсудили между собой спуск и сошлись в едином мнении. Это будет все равно, что преодоление танковых ловушек на выгнутом болоте. Мы с Туменом решили проверить маршрут дальше, до Керулена, и, когда направились обратно, чтобы перекусить перед прогулкой-марафоном, Тумен оборвал разговор на полуслове и удивленно показал на что-то за моей спиной. Там по вытянутой поляне на вершине через заросли ивняка, подпрыгивая, ехал наш «газик», вот он зигзагами, словно лыжник на снежном склоне, начал спускаться в нашу строну.

Эрдене остановился рядом с нами на заливном лугу и все объяснил. Когда монгольский военный отряд месяца два на зад пробирался в эти места, несколько машин выбрали этот маршрут. Он двигался по их следам. «Было совсем легко, — сказал он, — но много болот. Есть два места, которые мне на обратном пути не проехать».

До меня как-то не сразу дошло, в какую историю он нас втянул и почему. Было совершенно ясно, что напрямую подняться по крутому склону обратно на Порог он не сумеет. Теперь же он обнаруживает, что подняться нельзя и по более легкому пологому пути в обход. Мы очутились в ловушке.

Не меньше этого открытия меня встревожила реакция обоих монголов — полное безразличие. Что сделано, то сделано, что будет, то будет. Не оставалось ничего другого, кроме как продолжать начатое. Только теперь нам с Туменом не нужно было проделывать пешком еще 20 километров.

Что теперь? Я сверился по своей карте. Бурхан Халдун был где-то впереди, скрытый выступом скал. Керулен разрезал нашу дорогу справа налево, с востока на запад. Дальше три притока Керулена уходили в ущелья высокогорья. Я стал разглядывать названия, напечатанные так мелко, что почти не возможно было разобрать. В отчете Игоря говорилось, что нужно придерживаться направления на Богд, святую реку, и, казалось, что одна из рек справа и была Богд. Я различал первые буквы Б и о.