Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Какие пустяки — имеем теперь право воскликнуть мы!

Но в пустяках-то и проглядывает человеческая сущность, как справедливо учил Зигмунд Фрейд!

Об Адольфе Гитлере, повторяем, опубликовано множество психологических, психиатрических и психоаналитических изысканий.

Какова же им цена, если они не учитывают факты (пусть и гипотетические!), изложенные нами непосредственно выше?

По поводу всего прошедшего и последующего вспоминается фраза, прочтенная когда-то в «Пиквикском клубе»: Ну теперь все в порядке, — как сказал король, отрубив головы членам парламента !

По какой бы причине ни умерли сначала дед, а потом и отец Адольфа Гитлера, но теперь он совершенно спокойно, без помех, советов, указаний и приказаний с чьей-либо стороны, мог готовиться к завершению операции по извлечению сокровищ Иоганна Непомука.

Начинать же ему нужно было с другого.

Где и как должен был хранить свои нелегальные накопления сам Алоиз Гитлер?

Возможных вариантов два: в личной сейфовской ячейке в банке или в тайнике в собственном доме. Оба варианта имеют плюсы и минусы. Деньги в банке недоступны ни для кого другого и гарантированно застрахованы от кражи или пропажи (если банк не обанкротится, риск чего был в те времена не велик — при грамотном выборе конкретного банка), чего не скажешь о тайнике в доме, в принципе доступном для воров.

С другой стороны, вышедшему на пенсию чиновнику уже не пристало слишком часто появляться в банке для проворачивания каких-то тайных махинаций, неподконтрольных служащим банка, — это могло вызвать нежелательные кривотолки; тайник же в доме гарантировал от таких побочных неприятностей и всегда находился под рукой, а не только тогда, когда банк был открыт для посетителей.

Оптимальным, очевидно, было бы и то, и другое: крупные суммы изредка извлекать из банковского сейфа (или класть их туда — но это относилось еще ко времени до выхода Алоиза на пенсию), а суммы помельче извлекать из той части, что запрятывалась в собственном доме.

С 1895 года собственные дома постоянно были в распоряжении Алоиза (дом в Вёрнхарстсе, существовавший с 1888 года, был не в счет, т. к. находился на отлете ), за исключением паузы с июля 1897 по ноябрь 1898, когда, как упоминалось, семейство жило на съемных квартирах. Зато потом дом в Леондинге пребывал в полном распоряжении Алоиза. Разумеется, этот специалист по тайникам должен был оборудовать и подходящие для себя — особенно с учетом ожидания того, что он заполучит сокровища Иоганна Непомука, которые также предстояло разместить частично здесь же, а частично в банке. Оборудование тайников, очевидно, и произошло в период между ноябрем 1898 и февралем 1899 — между приобретением дома и переездом в него всего семейства.

Адольф, уже втянувшийся в операцию выслеживания шпитальского клада, должен был бы рано или поздно об этом догадаться. Кто знает, не было ли это еще одним мотивом обострения отношений с отцом: тот мог обнаружить, что сын приглядывает за ним — с целью установить местонахождение его собственного, Алоиза, тайного хранилища. Больно уж двусмысленно выглядит зафиксированное Фестом наблюдение: « вполне правдоподобна /…/ описанная Гитлером атмосфера продолжительной напряженности, причиной которой было частью несходство темпераментов, а частью и решение отца осуществить давно лелеемую /…/ мечту /…/ уйти на пенсию, чтобы, освободившись наконец от груза служебных обязанностей, отдаться безделью и удовлетворению собственных наклонностей. Для сына такая перемена означала самое непосредственное ограничение свободы в доме — вдруг он повсюду стал натыкаться на крупную фигуру отца, постоянно требовавшего уважения и дисциплины и воплощавшего свою гордость за достигнутое и претензии на безоговорочное послушание, так что именно в этом, а не в конкретных разногласиях по поводу выбора профессии и скрывались, по всей вероятности, причины конфликта ». [645] И. Фест. Путь наверх, с. 35.

Когда Адольф перестал повсюду натыкаться на крупную фигуру уже умершего отца, то получил возможность быстро и решительно разобраться с созданными отцом тайниками, проявив для этого все свое искусство и умение, воспитанные тем же отцом.

Понятно, что ключ от банковского сейфа, равно как и вполне легальный банковский счет Алоиза, должна была унаследовать его жена Клара. Позднее это создало запутанную финансовую ситуацию: никто по сей день не может разобраться в том, сколько же реально денег унаследовали ее дети уже после ее смерти (к этому нам еще предстоит возвращаться), и ясно, что незаконные накопления Алоиза, хранившиеся в банковском сейфе и перешедшие к Кларе, а потом не известно как и к кому, и не позволяют, и не позволят устранить сложившуюся неопределенность.