Владимир Брюханов - Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

И они, конечно, не ошиблись, поскольку сын того, кому они помогли, Адольф Гитлер, оказался деятелем, которого заведомо не приходилось игнорировать. Этот последний, уже в зрелом возрасте снова столкнувшись с необходимостью налаживать взаимопонимание с Церковью, принужден был более разумно корректировать отношение к ней, воспитанное его отцом.

Но сиюминутного успеха Алоиз, несомненно, добился. Он оказался, таким образом, в одном лице не только Билли Бонсом , с которым у него, конечно, имелось вполне объективное сходство, но и одновременно одноногим Джоном Сильвером — персонажем, в принципе не способным ни устать от жизни , ни отказаться от намеченных целей. В книге именно он почти соблазнил Джима вступить на стезю ничем не ограничиваемых поступков. Книжный Джим , таким образом, объединял в своем образе обоих братьев — и Алоиза-младшего, оказавшегося способным противостоять соблазну, и Адольфа, пошедшего на поводу у соблазнителя.

Понятно теперь, как и почему сложилось особое отношение Адольфа Гитлера к его старшему брату — Алоизу-младшему, наглядно демонстрировавшееся много лет спустя: отец конечно же посвятил уже завербованного Адольфа в то, что его брат оказался отступником — предателем священного семейного дела. Ясно, что и сам Алоиз-младший сознавал и многие годы переживал собственное отступничество.

Поначалу, заметим, все происходившее просто не могло восприниматься Адольфом иначе, чем вступление в новую, необычайно интересную и захватывающую игру — гораздо более привлекательную, чем игры в индейцев или англо-буров. Получилось ли так отчасти самопроизвольно, или это входило в коварные и прочно скалькулированные расчеты его отца, но вступление Адольфа в такую игру не должно было сопровождаться резкими изменениями в его мировосприятии: игра — это игра, а серьезные вещи, к которым приучали добросовестного младшего школьника — это серьезные вещи.

Постепенно, однако, новая игра, отнимая немало усилий, отвлекая на себя все больше забот и требуя все более четких размышлений и решений, должна была постепенно вытеснять прежний мир с его ценностями, которые уже выглядели не столь блистательными и привлекательными, как раньше.

Позднее Адольфу предстояло проникнуться предельным цинизмом, без которого оказалось просто невозможно решать возникающие текущие задачи, преодолевая препятствия, отделявшие доморощенных аргонавтов от золотого руна , за которым они двинулись в сказочный поход — чуть ниже мы об этом подробнее расскажем. Впрочем, и легендарные аргонавты, если вдуматься, вовсе не были пай-мальчиками !

Затем Адольф и вовсе пошел своим путем — и намного обошел и все свое реальное бытовое окружение, и всех героев «Острова сокровищ»; с этим, конечно, должен согласиться всякий, знающий хотя бы поверхностно последующую биографию Гитлера (упомянутый Дани Леви, как мы полагаем, к числу таковых просто не относится).

Но и при этом буквально всем последующим Адольф Гитлер был обязан своему отцу — прежде всего потому, что последний учил и научил сына во всем полагаться на самого себя и не склоняться ни перед какими авторитетами. Антиклерикализм, в частности, был необходимым элементом этой общей системы.

В этом новом для Адольфа мире полагалось, уже не колеблясь и не сомневаясь, делать то, что было целесообразным , но что именно было целесообразным — это пока что решал не он сам, а его отец.

Последующее формирование личностных черт Адольфа наглядно демонстрирует, какие задачи поставил перед ним его отец и каким именно образом предполагалось их решать.

В одном из фантастических рассказов, прочитанных около полувека назад (автор и название в данном случае выпали из перегруженной памяти), имелся гениальный конструктор роботов, который, проснувшись с похмелья, обнаружил у себя дома бродящего нового робота, изготовленного во время пьянки, — и не мог вспомнить его предназначения. После многократных попыток разрешить эту проблему выяснилось, что робот был создан для откупоривания бутылок с пивом — взамен утерянной открывалки.

Мрачная аналогия заключается в том, что юный Адольф Гитлер оказался не роботом-открывалкой , а роботом-отмычкой , предназначенным для тайного добывания клада, запрятанного Иоганном Непомуком!

Здесь, конечно, возникают и значительно более простые и примитивные аналогии. Среди сюжетов преступной деятельности, широко распространенной в Советском Союзе во время и после Второй Мировой войны, был один такой шаблонный: взрослые грабители просовывали сквозь узкую оконную форточку, оставленную открытой ушедшими или заснувшими квартирными хозяевами, маленького ребенка, который затем изнутри отворял квартиру и впускал взрослых громил . Эти дети, конечно, тоже были настоящими роботами-отмычками .