Владимир Карпов - Маршал Жуков. Опала

Главный военный прокурор

Советской Армии

генерал—лейтенант юстиции

(Афанасьев)

31 января 1948 года

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

(на арест)

гор. Москва

1948 года, 31 января.

Я, пом (ощник) начальника Следственной части по особо важным делам МГБ СССР подполковник СОКОЛОВ, рассмотрев поступившие материалы о преступной деятельности ТЕЛЕГИНА Константина Федоровича, 1899 года рождения, уроженца г. Татарска Новосибирской области, русского, в 1947 году переведенного из членов ВКП (б) в кандидаты и уволенного с военной службы в Советской Армии, генерал—лейтенанта в отставке, НАШЕЛ:

Имеющимися в МГБ СССР материалами устанавливается, что ТЕЛЕГИН проводит антисоветскую деятельность, а также, что в 1945–1946 гг., находясь на территории Германии, он занимался мародерством. Руководствуясь статьями 145 и 158 УПК РСФСР, ПОСТАНОВИЛ:

ТЕЛЕГИНА Константина Федоровича подвергнуть аресту и обыску».

Что касается показаний бывшего командующего ВВС Советской Армии Главного маршала авиации А. А. Новикова, то на заседании Совета этот документ назывался «письмом», а не результатом допроса. Это уточнение я считаю очень важным, так как одно дело письмо, якобы написанное Главным маршалом добровольно по своему личному побуждению (видимость этого и хотел создать Сталин), и совсем иное было бы отношение членов совета к заявлению человека на следствии.

Обратите внимание еще на такую очень важную деталь, о которой говорит Жуков — Сталин сам принес папку и положил ее на стол перед Штеменко, сказав: «Товарищ Штименко, прочитайте, пожалуйста, нам эти документы».

В той папке находилось письмо, написанное Новиковым. Оно было напечатано на машинке, и на каждой странице стояла подпись Новикова. Ксерокопия этого документа лежит на моем столе. Кроме машинописного текста есть письмо, написанное Новиковым чернилами, я видел это письмо в личном архиве. Сталина, на его квартире.

А теперь я познакомлю читателей с обстоятельствами, в которых появилось это роковое письмо. Уже в качестве подследственного сам Абакумов заявлял: «Авиаторы те были арестованы по прямому указанию Сталина без предварительных предложений со стороны «Смерш» или НКГБ СССР».

Вспомните арест 74 офицеров в штабе Жукова — их готовили на роль заговорщиков. Но все их «признания» мелковаты, нужна была крупная фигура, которой бы поверили в армии. И выбор Сталина пал на Новикова. Главный маршал авиации Новиков пользовался большим уважением в армии, он участвовал с Жуковым в нескольких фронтовых операциях. Руководил боевыми действиями советской авиации с 11 апреля 1942 года до полного разгрома германской и японской армий. Ему поверили бы не только члены Высшего военного совета, но и вся армия. На нем вождь и самолюбие свое тешил, и строптивость героя—летчика наказывал (вспомните фискальство Василия Сталина и все, что связано с его службой под командованием Новикова).

Письмо Новикова рождалось в такой последовательности: сначала маршала «обрабатывали», выбивая согласие на это письмо, на это ушла неделя — арестован 22 апреля 1946 г., письмо подписано 30 апреля 1946… Текст его писал следователь в присутствии Новикова, подбирая и перевирая факты из показаний главного маршала. Потом Александра Александровича заставили переписать отпечатанный текст от руки. О том, что это письмо — творчество следователя, свидетельствуют формулировки, построение фраз, язык текста. Не мог так писать Новиков, он был достаточно образованным человеком.

В правильности моих суждений читатели могут убедиться сами, полный текст письма приведен в приложении. Но я полагаю, что достовернее и правдивее всех расскажет об этом письме сам Новиков.

14 декабря 1954 года в Ленинграде, в Доме офицеров Ленинградского военного округа, состоялся суд над бывшим министром Государственной безопасности Абакумовым и несколькими следователями, фабриковавшими под его руководством дела, по которым уничтожались невинные люди. К ним относятся широко известное «ленинградское дело» Кузнецова, Вознесенского, Попкова, «авиационное» дело Новикова—Шахурина, а так же другие подобные этим «организованные» дела.

Почему надо было везти обвиняемых и вызывать свидетелей в Ленинград? Наверное, так проявилось желание показать наглядно восстановление справедливости именно здесь, в Доме офицеров, где проходил суд над Кузнецовым, Вознесенским, Попковым и другими.

Вот на этот процесс Новиков, уже реабилитированный, с восстановленным воинским званием и наградами, был приглашен в качестве свидетеля. Тщательно он готовил свое выступление, составил несколько развернутых планов. Они передо мной. Написаны от руки. Предназначались только для себя.