Вольфганг Акунов - Дивизия СС «Рейх». История Второй танковой дивизии войск СС. 1939-1945 гг.

Но, хотя это явный конец политики умиротворения, возможно, и вызвал у Гитлера опасения на случай возможного вооруженного конфликта с Польшей, новые союзные договора, заключенные им с фашистской Италией и с «Отечеством пролетариев всего мира»(как все еще именовался коммунистический Союз Советских Социалистических Республик) очень скоро заставили эти опасения развеяться. Сталин, после нескольких безуспешных попыток заключить пакт с западными демократиями, по разным причинам не встретивших поддержки со стороны Лондона и Парижа, решил протянуть руку дружбы нацистской Германии, невзирая на ее ярый антикоммунизм (интересно, вспомнил ли он при этом об аналогичном предложении «союза и сотрудничества», сделанное тем же германским нацистам в уже далеком 1923 году тогдашним председателем Исполкома Коминтерна товарищем Карлом Радеком, давно лишенным всех постов по обвинению в «троцкизме» и превращенным в «лагерную пыль»?). [250]23 августа 1939 года германский имперский министр иностранных дел Йоахим фон Риббентроп и советский наркоминдел В. Молотов подписали в Москве советско-германский пакт о ненападении(вошедший в историю под названием «пакта Риббентропа-Молотова» или «пакта Гитлера-Сталина»), что позволило Гитлеру осуществить вторжение в Польшу, не опасаясь войны с Советским Союзом. Мало того — Сталин еще и обязался помочь ему, ударив в тыл полякам и оккупировав восточные польские земли по самую реку Буг. На основании секретных протоколов к советско-германскому договору о ненападении, а также подписанного 28 сентября 1939 года в Москве «Договора о дружбе и границе между СС СР и Германией» советская «рабоче-крестьянская» Красная армия, внесшая немалый вклад в поражение «панской Польши» в 1939 году, смогла оккупировать Западную Белоруссию и Украину, Литву, Латвию и Эстонию, отнять у Румынии Бессарабию и Северную Буковину (хотя о последней даже не шло речи в «пакте Риббентропа-Молотова»!), а затем, в результате «зимней войны»1939–1940 годов против маленькой Финляндии (при гарантированном невмешательстве Гитлера, как «партнера по договору»!) — почти половину Карелии. Эти «мирные завоевания» («освободительные походы»)Красной армии, по сути дела, ничем не отличались от столь же «мирного и бескровного» захвата «Третьим Рейх ом» Судетской области, Чехии с Моравией, Мемельской области (Клайпеды) а позднее — Дании или, скажем, Люксембурга — если не считать несоизмеримо более жестокого и массового террора, проводившегося советскими карательными органами на «своих» свежеприсоединенных территориях, «добровольно-принудительно» включенных в состав «отечества пролетариев всего мира»(чего стоят одна только депортация из прибалтийских стран практически каждого десятого местного жителя или расстрел энкавэдистами двадцати тысяч пленных офицеров польской армии под Катынью!).

Пока Гитлер вел свои дипломатические игры с другими странами Европы, пытаясь усыпить бдительность одних и заручиться военно-политической поддержкой других, германские вооруженные силы полным ходом готовились к надвигавшейся войне. На протяжении лета 1939 года солдаты вермахта и чины полков СС — Ферфюгунструппенпроходили усиленную боевую подготовку в районах, близлежащих к польской границе. Дислоцированные в Восточной Пруссии, Феликс Штейнер и чины его полка Дойчланд неустанно совершенствовали свои боевые навыки. Позднее они приняли участие в торжественном военном параде, посвященном двадцатипятилетней годовщине битвы под Танненбергом, в которой германские войска одержали победу над русскими армиями вторжения генералов Самсонова и Ренненкампфа в 1914 году. Сохранившиеся кадры кинозаписи этого парада свидетельствуют о том, что представления о всеобщей механизации германских войск, чьи «бронированные армады» готовились к вторжению в Польшу являются, мягко говоря, сильно преувеличенными. Как видно, мыслившие по старинке генералы вермахта не слишком-то верили в силу мотора, по-прежнему делая ставку в основном на «лошадиные силы» в буквальном смысле слова. Основой артиллерийской тяги германских полевых войск являлись по-прежнему не тягачи, а конные упряжки. Колеса германских орудий из-за нехватки каучука и, соответственно, резины, делались со стальными ободьями, что вело к заметному снижению скорости движения и лишней трате лошадиных сил. На булыжной мостовой такие колеса оглушительно громыхали, а в песке, грязи и снегу — постоянно застревали и буксовали. Тягач основного орудия германской полевой артиллерии — 105-миллиметровой гаубицы (образца 1918 года!) имел всего шестьлошадиных сил. Тяжелые орудия немцы при транспортировке разбирали на две части. Тягачами для них служили две упряжки по четыре лошади в каждой. Тем не менее, немцы были полны решимости раз и навсегда «решить вековой спор с поляками».