Вольфганг Акунов - Дивизия СС «Рейх». История Второй танковой дивизии войск СС. 1939-1945 гг.

«Польский коридор», переданный Антантой Польше по решению отцов Версальского договора, фактически рассекал Германию надвое, отделив от нее Восточную Пруссию. При этом поляки составляли не более одной пятой населения Данцига. Подобно многим другим пунктам Версальского мирного договора, этот пункт воспринимался большинством немецкого народа как крайне унизительный для национального достоинства всех немцев (а отнюдь не только одних пруссаков!).

Да и вообще внутриполитическое положение «версальской» Польши, непомерно увеличившей свою территорию после 1918 года, прежде всего за счет своих ближайших соседей — России, Германии и Австро-Венгрии — было далеко не стабильным. Из тридцати пятимиллионов населения «Речи Посполитой» поляков насчитывалось не более двадцати двухмиллионов. Остальные тринадцать миллионов составляли этнические немцы, украинцы (галичане, лемки, гуцулы, русины), гуралы, венгры, чехи и пр. Особенно резкие формы (вплоть до покушений на польских должностных лиц и «этнических чисток») межнациональные конфликты принимали на Западной Украине, в Галиции. Не случайно после германской оккупации именно так сформировалась Украинская Повстанческая Армия (УПА) Степана Бандеры(настроенная в первую очередь антипольски) и была сформирована целая добровольческая украинская дивизия СС (в данном случае это сокращение переводилось еще и как «Сичевые Стрельцы») Галиция (Галичина).

Еще до вступления германских войск в Прагу в рамках операции «Грюн» и учреждения на оккупированных чешских и моравских землях вассального по отношению к Германии «Протектората Богемия и Моравия», [247]Гитлер и его министр иностранных дел, Йоахим фон Риббентроп, начали оказывать давление на польское правительство, с целью вырвать у него согласие на возвращение Германии Данцига. Однако Варшава не желала подчиниться этому давлению, ибо в случае уступки Польша оказалась бы лишенной выхода к морю. После вступления гитлеровских войск на территорию Чехии и Моравии, польское правительство осознало тщетность каких-либо дипломатических усилий со своей стороны и прекратило всякие переговоры с нацистским диктатором. Такой стиль поведения казался оправданным, особенно с учетом известного недоброжелательства фюрера к славянским народам и, более того, его готовности проводить по отношению к ним не просто коварную, но прямо предательскую политику (именуемую самим фюрером «нордической хитростью», [248]на примеры которой, столь часто встречающиеся в древнегерманских и в особенности — скандинавских и исландских героических сказаниях-сагах Гитлер так любил ссылаться в своих речах и застольных беседах). Вскоре после вступления немцев в Прагу Гитлер вызвал новые подозрения у варшавского правительства, когда германские войска вошли на территорию «независимой» Словакии и начали скапливаться вдоль юго-западной границы Польши.

Встревоженные и напуганные предательским поведением Гитлера в период чехословацкого кризиса, правительства Франции и Великобритании публично заявили о своем твердом намерении оказать Польше всемерную поддержку в случае германской агрессии. Начиная с 1921 года, Франция была верной военной союзницей Польши, которая без французской поддержки не смогла бы ни отразить нашествие советской Красной армии в 1920 («чудо на Висле»), ни «с трех заходов» отнять у Германии богатый промышленный Восточносилезский регион в 1921 году. В марте 1939 года английский премьер-министр сэр Невилль Чемберлен подключил к этому блоку и Великобританию, публично гарантировав, в своей речи перед Палатой общин британского парламента, Польше незамедлительное оказание военной помощи в случае нападения на нее гитлеровской Германии.

В апреле 1939 года это заявление было поддержано британским парламентом, принявшим закон о введении всеобщей воинской обязанности, поддержанный подавляющим большинством депутатов. И, хотя британским вооруженным силам потребовалось бы еще долгое время для развертывания и превращения в машину, соответствующую требованиям современной войны, от внимания Гитлера не укрылась важность принятого англичанами решения. Он наконец-то понял, что Лондон и Париж отказались от продолжения в отношении Германии своей прежней политики «умиротворения». [249]В августе 1939 года этот факт нашел свое зримое подтверждения в форме подписания формального договора о военном союзе между Великобританией и Польшей.