Игорь Ермолов - Русское государство в немецком тылу

Вполне вероятно, что в Локоть Каминского направили не случайно. Примерно за год до освобождения он согласился на сотрудничество с НКВД, а Локоть, где значительную часть интеллигенции составляли политически неблагонадежные, как раз нуждался в максимально большем количестве осведомителей. По крайней мере, 17 июля 1942 года начальник НКВД по Орловской области Фирсанов докладывал начальнику 2-го управления НКВД Федотову: «28 марта 1940 года Шадринским НКВД Каминский был завербован секретным сотрудником под кличкой «Ультрамарин» для разработки ссыльных троцкистов». Судя по той же записке, Каминский, будучи в Шадринске, выполнял свою работу неплохо: «Всех их Каминский характеризовал в 1940 году как антисоветски настроенных, за исключением Прониной» [69] Цит. по: Наш Брянск. 2006. 6 октября. .

Однако, поселившись в Локте, Каминский постепенно перестал оправдывать доверие органов. Та же записка Фирсанова характеризовала опального инженера следующим образом: «В период пребывания в поселке Локоть... по отзыву лейтенанта Гурова, агент к работе относился недобросовестно, задания точно не выполнял» [70] Там же. .

При приближении фронта Каминский организовал эвакуацию имущества завода и рабочих, а также своей семьи, а сам остался ждать прихода немцев.

В отличие от интеллигента Воскобойника, Каминский обладал довольно крутым нравом, грубыми замашками, а кроме того, завышенной самооценкой и, вследствие этого, ярко выраженной склонностью к авантюризму. Побывавший весной 1943 года в Локте Р.Н. Редлих характеризует Каминского следующим образом: «Бывший инженер. Отсидел срок. После освобождения осел в Локоти с «минусом». Минус — это ограничение жить в определенных местах. Они были разные. Каминский имел минус сто, то есть живи в районном центре и больше никуда. Приход немцев он воспринял с радостью, что вполне естественно. Инженер-химик по профессии, зэк по воспитанию и отношению к советской власти, как у человека, прошедшего такие «университеты». Был он человек волевой, властный, командный, обращавшийся к любым средствам и приемам, в которых был воспитан и научен за проволокой. И с такой же психологией. Он стоял на позициях: все равно с кем, хоть с чертом, лишь бы большевиков резать. Хорошие немцы, плохие, а мне какое дело... Он был зверский антикоммунист, как сейчас говорят — пещерный» [71] Редлих Р.Н. В бригаде Каминского // Материалы по истории русского освободительного движения / Под ред. А.В. Окорокова. М., 1998. Вып. 2. С. 432. .

Амбициозность Каминского, постоянное стремление быть наверху привели к тому, что за время управления Локотским округом он сосредоточил в своих руках безраздельную, неограниченную власть, в борьбе за которую не стеснялся никакими средствами. И если при Воскобойнике преобладала коллегиальная форма управления, то его преемник Каминский властвовал сугубо единолично, полностью скопировав авторитаризм советской системы. Тот же Р.Н. Редлих о методах правления Каминского заметил: «В Локотской округе Каминский завел строгий порядок и руководил очень жестко. С немцами заключил соглашение об их невмешательстве... Порядок, заведенный Каминским, в принципе был наш родной — советский» [72] Там же. .

16 октября оккупационные власти официально утвердили Управление Локотской волости, в состав которого кроме Воскобойника и Каминского также вошли Степан Васильевич Мосин — бывший заведующий Брасовским районным отделом народного образования, исключенный в свое время из ВКП(б) и отбывавший в течение полутора лет тюремное заключение за «контрреволюционные действия», и Роман Тихонович Иванин — также в прошлом судимый уроженец села Брасово, занявший в самоуправлении пост начальника полиции.

Примечательно, что в Локте и близлежащих районах осталось немало педагогов, медиков, технических специалистов, большинство которых вызвалось работать для новой власти. Так, на ноябрь 1942 года в восьми районах Локотского округа работало 1338 учителей, по различным причинам избежавших эвакуации в советский тыл, а локотская система здравоохранения включала на тот же период 51 врача и 179 средних медработников [73] См.: Голос народа. 1942. 5 ноября. . М.С. Григоров, направленный для организации подпольной работы в Севский район Локотского округа, также отмечает значительное количество работников народного образования, не эвакуировавшихся и оставшихся на оккупированной территории. Причина этого, по мнению М.С. Григорова, кроется в том, что большому количеству учителей помешало эвакуироваться слабое здоровье, обремененность семьей [74] См.: Григоров М.С. Грозовые дни // Незримого фронта солдаты: Сб. воспоминаний / Под ред. И.Я. Меренова. Тула, 1971. С. 248. , что выглядит неубедительно.