Сергей Утченко - Цицерон и его время

Поэтому абсолютно неправильно рассматривать консулат Цезаря как некое провиденциальное событие или по меньшей мере прототип его будущего единодержавия. Цезарь, подобно многим другим политическим деятелям того времени, стремился к власти и руководящему положению, но в 59 г. он еще не мог реально ставить перед собой столь далеко идущие цели. Да и все мероприятия, проведенные им за время, его консульства, в силу необходимости имели лишь злободневный, текущий и «краткосрочный» характер.

И наконец, консулат Цезаря нельзя считать осуществлением традиционной программы вождей популяров. Если аграрные законы Цезаря на первый взгляд были выдержаны в духе подобных традиций, то последние проявлялись только в области внешней формы, но отнюдь не в существе проводимых мероприятий. Кроме того, другие законы и мероприятия Цезаря, осуществленные за время его консулата, даже и по форме не приближались к традиционному законодательству популяров. Может быть, и не столь уж наивно приводившееся выше высказывание Аппиана, который усматривал в законе Цезаря, проведенном в интересах публиканов, попытку найти некую новую опору, более значимую и надежную, чем «народ».

Мы отнюдь не хотим и не пытаемся на основании сказанного утверждать, что Цезарь уже во время своего первого консульства открыто отходил от популяров — в тот период подобный шаг был бы для него попросту ничем не оправдан, — но, возможно, ему уже было не чуждо определенное понимание того, что недостаточно организованная, неспаянная общностью интересов масса «народа» не может служить прочной опорой. Некоторые выводы, которые можно было извлечь из истории подавления «заговора» Катилины, подкрепленные поучительным опытом Помпея, а затем и опытом собственного консулата, вероятно, толкали Цезаря к основному итоговому решению — получению провинции и четырех легионов солдат.

С другой стороны, имеются, на наш взгляд, определенные данные для того, чтобы говорить о некоторой «реакции разочарования» со стороны демократических слоев Рима в ответ на консулат Цезаря. Так, например, известно, что едва окончился срок этого консулата, как Цезарь и его деятельность подверглись ожесточенным нападкам. Преторы Домиций Агенобарб и Меммий Гемелл сделали попытку, действуя через сенат, объявить законы, проведенные Цезарем за время его консульства, недействительными. Но оба они были открытыми врагами Цезаря, и, кроме того, их нападки были явно «критикой справа». Может быть, более симптоматично выступление народного трибуна Луция Антистия, который пытался даже привлечь Цезаря к суду. Не исключено, что в этой акции были уже отражены настроения вовсе не сенатских кругов, но определенной части самой римской «демократии», хотя сказать что–нибудь более утвердительное в данном случае невозможно как в силу крайней скудости наших сведений, так и потому, что политическая ориентация трибуна Антистия нам совершенно неясна. Но зато помимо этих отдельных и частных случаев мы имеем гораздо более внушительный по своим масштабам, а также по своему принципиальному значению пример «реакции разочарования» на консульство Цезаря. Такой реакцией был трибунат Клодия.

* * *

Трибунат Клодия, несомненно, последнее крупное политическое событие рассматриваемого периода. Оно представляет для нас особый интерес, поскольку пребывание Клодия у власти сыграло роковую роль в жизни и во всей дальнейшей политической карьере Цицерона. Но дело не только в этом: движение, возглавляемое Клодием (и выходящее, кстати сказать, за хронологические рамки его трибуната), не получило еще, на наш взгляд, достаточно справедливой оценки.

Первые попытки Клодия добиться трибуната, а в связи с этим перейти в сословие плебеев относятся еще к 60 г. Он начинает предпринимать некоторые шаги вскоре после своего столь нашумевшего процесса. Однако вместо того, чтобы избрать обычный путь, т.е. усыновление каким–нибудь плебеем, он пытается добиться решения центуриатных комиций о переводе его в плебеи. Эта попытка была поддержана консулом Метеллом Целером, который был женат на сестре Клодия. Однако трибуны наложили запрет. Тогда Клодий публично отрекся от своего патрициата. Но на сей раз и Метелл Целер не признал этот акт достаточным основанием для выставления Клодием своей кандидатуры. Таким образом, в 60 г. он не был и не мог быть избран народным трибуном.

В следующем году, в консулат Цезаря, обстановка для Клодия сложилась более благоприятно. Когда во время процесса Антония (коллега Цицерона по консульству, обвиненный после управления Македонией в вымогательствах) защищавший его Цицерон не удержался от резких высказываний относительно положения дел в государстве и едких намеков на Цезаря, то Цезарь в тот же самый день, по свидетельству Светония, провел в куриатных комициях усыновление Клодия неким плебеем по имени Фонтей.