Константин Гордиенко - Девушка под яблоней (Буймир - 2)

- Выложено - как выточено, никакой дождь не возьмет. И не погниет, как случилось у Дороша: топором рубили зимой солому скотине на корм. А то зачем бы им сено таскать из нашей бригады?

Разве это не правда? Все знают, на всю округу оскандалился Дорош.

Текля шла вдоль орешника к молотилке, сбивая ногами желтую пыльцу с чертополоха, с полыни. Обдало с ног до головы пахучим зноем. На безоблачной голубизне могучий дуб расправил ветви. От нагретого, уже начавшего блекнуть гречишного цвета спирало дыхание. Земля, думалось, и та вся пропахла медами. О, святой труд землероба - единственная утеха от тоскливых мыслей и тревог! Подсолнечник выставил сбои яркие лепестки сердце радуется! Девушка стояла словно завороженная, жадно вбирала глазами лучистое цветенье - растите, родные, хорошие мои, нежной красотой веселите человеческие сердца, вестники счастья. Вечно цвети, земля моя! Щедро устилай ярким ковром девичьи дорожки.

Золотистое литое зерно горит на ладони, гордость светится в глазах девушки, она следит за порядком на току, присматривается, чисто ли вымолачивает молотилка колоски. Савва раскусил зернышко покрупнее, протянул на ладони - крахмал. Что искринка зерно. Сколько надо этого крахмала, чтобы пшеница перезимовала, набрала силы! Вот и Дорош возит зерно - плоское, сморщенное, чахлое.

Пряча в платок улыбку, Текля почти ласково перекатывает зерно на ладони - как монисто, хоть на нитку нанизывай.

Не взяло сухолетье пшеницу - что значит неистощенная земля и полновесным зерном сеяли! Босой ногой на песок и не ступишь. Если бы молочное зерно - сварилось бы. Девчата сгребали над Пслом сено - нельзя взяться за грабли, обжигают руки. Пробовали и против ветра встать - хоть бы освежил чуточку, да где он, ветер-то? Сжигает солнце урожай в колхозном саду, яблоко измельчало, осыпается слива. А пшеница успела прихватить прохлады, крепнет зерно, зреет, наливается, будто его глазурью покрыли. В Дорошевой бригаде на сено скосили хлеб - не завязывалось зерно, запеклось. И на пшеничных полях череззерница - высушило пыльцу.

Как дитя малое, оберегай, расти зернышко, ухаживай за ним. Чтобы гессенка, шведка не напала, не высасывала из стебля соки. Чтобы паутинничком не позаплетала листья мучнистая роса. Не посекла ржавчина, когда зерно наливается молочком. Пилильщик чтобы не прогрыз в стебле коленца, жучок не выпил зерна. Чтобы не задушила головня, не вытянул соки бурьян. Чтобы хлеба не вымерзли, не полегли, не попрели. Не проросло бы, не заплесневело бы зерно. Чтобы не завелся клещ или долгоносик, моль или зерновка.

И сейчас еще Текля тревожится: а ну как перестоит "украинка", посыплется зерно? Жатками недолго и вымолотить колос. Вся надежда на комбайн. Сперва выкосит на песках - там скорее хлеб поспевает, - и только после того перебросят в Буймир. Так что основное поле - красной пшеницы пойдет под комбайн.

Чудесной мечтой жила девушка, ни с кем бы не поделилась, с одним человеком посоветовалась бы, да не отважится никак. Давно стала замечать: радость ли у нее, горе ли - тянется сердцем к Марку. И как это она его с самого начала не разгадала? Постылое прошлое гнетет душу.

Дошла ли самостоятельно, в книге ли вычитала или добрые люди навели, но только Текля держится такой мысли: нельзя одним сортом пшеницы засевать поле. Если нынешним летом посеяли "украинку", в другой раз на этом поле сейте "гастианум" - не так вредители забивают пшеницу. Правда, неизвестно - может, еще какие новые сорта удастся вывести ученым. Да разве до Родиона дойдет живое слово? Увидел, что земля трескается, хлеб горит сухолетье, - и вот уже беспомощно разводит руками:

- Это вам не фабрика...

- А на фабрике что, манна с неба сыплется? - усмехнулся Павлюк.

Ходит девушка по полю, глаза затуманены мечтой - побывать бы в Москве, посмотреть, что в мире делается, познакомиться на выставке с новыми достижениями, узнать, как другие трудятся над зерновой грамотой.

Текля снова все внимание сосредоточивает на току. Хороший урожай на этом поле, надо бы часть намолоченной пшеницы отобрать на посев, дважды перегнать на сортировке, пропустить через триер, потом проверить в лаборатории на всхожесть, чистоту, на вес, протравить формалином - все привычные, известные, давно усвоенные средства. Все же еще раз напоминает - отвеять, пересеять, очистить от проросшего, битого, мелкого. Чтобы сильное зерно легло в землю.

В междуречье за горой садилось солнце, вязальщицы возвращались с поля. Протяжная песня разносилась далеко вокруг: