Елена Первушина: Быть императрицей. Повседневная жизнь на троне

Мария и Анастасия – великие княжны, дочери.

Первое письмо после начала Первой мировой войны.

Наследник, которому было в то время 10 лет.

Распутин.

Александра Федоровна решила устроить лазарет в Царском Селе и вместе со старшими дочерьми записалась на курсы медсестер. «Некоторым моя работа может показаться ненужной, – писала она, – но работа нужна, и каждые лишние руки пригодятся». Принцессы и императрица работали под началом первой русский женщины-хирурга княжны Веры Игнатьевна Гедройц.

Анна Вырубова вспоминала: «Мы приезжали в госпиталь к девяти часам утра и сейчас же направлялись в операционную, куда привозили раненых, разгружаемых с прибывших с фронта поездов. Состояние этих раненых не поддается никакому описанию. На них была не одежда, а окровавленные тряпки. Они были с ног до головы покрыты грязью, многие из них уже сами не знали, живы ли они; они кричали от ужасной боли.

Мы мыли руки в дезинфекционном растворе и брались за работу. Прежде всего нужно было раздеть раненых, вернее снять с них тряпье и грязь. Вслед за этим надо было вымыть их искалеченные тела, обмыть израненные лица, очистить глазные впадины, часто наполненные кровавым месивом. Да, мы из первых рук могли оценить новейшие способы цивилизованного ведения войны! Опытные сестры милосердия помогали нам указаниями, и очень скоро царица стала первоклассной сестрой. Я видела императрицу всея Руси, стоявшую у операционного стола со шприцем, наполненным эфиром, подающую инструменты хирургу, помогающую при самых страшных операциях, принимающую из рук хирурга ампутированные ноги и руки, снимающую с солдат завшивленную одежду, вдыхающую все зловоние и созерцающую весь ужас лазарета во время войны, по сравнению с которым обычный госпиталь кажется мирным и тихим убежищем. С тех пор мне довелось видеть много горя, я провела три года в большевистской тюрьме, но все было ничто по сравнению с ужасами военного госпиталя.

Императрица сказала мне однажды, что единственный раз в жизни она испытала подлинное чувство гордости – это было, когда она получила диплом сестры милосердия. Великие княжны Ольга и Татьяна и я – мы тоже успешно выдержали экзамены».

Принц и принцесса Гессенские, брат и сестра императрицы.

С началом войны Александру Федорову стали подозревать в шпионаже в пользу Германии. Великий князь Николай Михайлович в сентябре 1914 г. писал матери царя: «Сделал целую графику, где отметил влияния: гессенские, прусские, мекленбургские, ольденбургские и т. д., причем вреднее всех я признаю гессенские на Александру Федоровну, которая в душе осталась немкой, была против войны до последней минуты и всячески старалась оттянуть момент разрыва». Этим настроением были охвачены буквально все слои населения. Дворяне записывали в своих дневниках: «это ненужное появление с государыней и наследником на Георгиевском празднике. Настроение армии – враждебное, военной молодежи тоже: “Как смеет еще показываться – она изменница”». А.Н. Родзянко, жена председателя Государственной думы, писала об императрице княгине З.Н. Юсуповой в феврале 1917 г.: «На Рижском фронте открыто говорят, что она поддерживает всех шпионов-немцев, которых по ее приказанию начальники частей оставляют на свободе». Среди крестьян говорили: «Наша государыня Александра Федоровна отдала бы все германскому императору Вильгельму, – она ему родня» и «Сама ГОСУДАРЫНЯ ИМПЕРАТРИЦА является главной изменницей. Она отправила золото в Германию, из-за нее и война идет». Затем он добавил: «ГОСУДАРЫНЮ за измену уже сослали».

Великую княгиню Ольгу Александровну.

Лейб-хирург.

В данном случае – наследник.

Н.П. Саблин, морской офицер, флигель-адъютант, командир Имп. яхты «Штандарт».

Анатолий Анатольевич Мордвинов (1870–?) – флигель-адъютант.

Великая княжна Татьяна Николаевна.

Заведующего делами «Татьянинскаго комитета».

Виктория Мария Августа Луиза Ольга Паулина Клодина Агнесса Текская – супруга Георга V, короля Великобритании и Ирландии (1910–1936).

Принц Баттенбергский.

Вероятно, Churchill.

Дочь и сын великого князя Павла Александровича.