Дэвид Ховарт - Утро в Нормандии.

Мабри находился на берегу уже четыре с половиной часа после высадки и за это время прошел около четырех километров. Он был первым офицером, который установил связь с генералом воздушнодесантных войск.

Мабри было двадцать четыре года. Он вступил в армию в период между событиями в Дюнкерке и трагедией в Пирл-Харборе. Будучи младшим офицером, Мабри неукоснительно придерживался правила: не заставляй делать других то, чего не можешь сделать сам. Когда Мабри думал о предстоящих боях, то всегда видел себя впереди всех и на самых опасных участках. Он свыкся с мыслью, что на фронте он, безусловно, будет убит, и это его нисколько не беспокоило. Он не говорил об этом никому, кроме жены. Оставшись в живых по окончании войны, он был несказанно удивлен.

В последние недели перед высадкой, когда младших офицеров уже ознакомили с планами предстоящей операции, Мабри был целиком занят разработкой плана действий своего батальона. Согласно этому плану две роты — 300 человек — его батальона должны были высадиться на левом фланге участка «Юта», а две роты другого батальона того же полка — на правом. Одновременно или вслед за пехотой высаживались 32 танка-амфибии. Пять минут спустя высадку начинал второй эшелон — 900 человек на 30 десантных судах, включая оставшуюся часть батальона Мабри. Затем высаживались остальные танки и саперы. Они должны были проделать проходы в заграждениях, построенных немцами, и взорвать прибрежную дамбу для прохода. В высадке на этом участке побережья должна была участвовать 21 000 солдат. Требовалось выгрузить 1700 машин и 1700 тонн различных грузов. Батальон Мабри был авангардом этого исключительно мощного передового отряда.

Мабри работал дни и ночи над планом действий своего батальона. Однажды поздно вечером в штаб батальона неожиданно прибыл заместитель командира дивизии бригадный генерал Теодор Рузвельт-младший. Тяжело ступая, он вошел в комнату, сел на стул и громко сказал: «Джордж, что за чертовщину вы замышляете? Перестаньте волноваться! Каким бы ни был ваш план, солдаты будут действовать правильно и сделают все, что в их силах, для его выполнения».

Генерал Рузвельт был известен подобными резкими заявлениями. Мабри бросил работу над планом, после высадки на берег он и сам убедился, что весь его план ничего не стоит. Уже на месте высадки, исходя из обстановки, генерал Рузвельт изменил многое в планах Мабри. Несмотря на свое звание и уже немолодой возраст, генерал решил высадиться на берег с первой ротой.

Рузвельт был старшим не только по званию, но и, возможно, по возрасту среди всех участников высадки десанта. Ко всем людям, исключая нерадивых, он относился одинаково, с какой-то мягкой грубоватостью. Внешне он мало походил на генерала. Рассказывают такой случай. В первые четыре дня наступления генеральские «джипы» были разбиты немецкими снарядами. В один из таких дней генерал прибыл на передовой командный пункт небольшого подразделения, снял свою каску, сел и вытер лоб. Подошел повар и, глядя на него, сказал: «Вы выглядите так, будто хотите чашку кофе». «Не откажусь», — ответил генерал и спросил: «Из каких лесных трущоб ты прибыл сюда?» «Из Питтсбурга», — ответил повар. «Питтсбург чертовское место, — сказал генерал. — Там совсем нет хорошеньких девушек, а если и есть, то их не увидишь из-за дыма».

Повар похлопал его по плечу и начал горячо защищать свой Питтсбург и девушек. Но тут он заметил каску с генеральской звездой и в смущении выскочил из комнаты. «А я-то думал, что это какой-нибудь служака из старых сержантов», — рассказывал он потом.

Генерал все время был среди солдат при высадке, подбадривал и воодушевлял их в бою, поминутно рискуя своей жизнью. Он умер от сердечного приступа шесть недель спустя после высадки десанта, и его похоронили в Сент-Мер-Эглизе.

Наконец наступил день посадки десанта на суда. Батальон Мабри грузился в порту Торбей. Сам он стоял на причале маленькой гавани (прежде она использовалась для стоянки туристских яхт и лодок) и наблюдал, как его люди перетаскивали свое снаряжение На суда, которые доставляли их на транспорты в заливе Торбей. В этот ответственный момент Мабри был уверен в успехе операции.

Месяцы, проведенные в Англии, напоминали ему долгое ожидание в очереди на прием к зубному врачу. Теперь, думал он, наступил конец тягостному ожиданию.

Невысокий солдат, согнувшись под тяжестью миномета, поднимался по аппарели на судно. Мабри внезапно услышал громкий голос генерала: «В армии ничего не изменилось за сотни лет: маленькие солдаты по-прежнему таскают на себе самые тяжелые грузы». Услышав это, солдат улыбнулся и демонстративно поднял свой груз еще выше.