Олег Куц - Азовское осадное сидение 1641 года [Оборона донскими казаками крепости Азов]

Размах турецких осадных мероприятий констатируется и в выписке о поездке на Дон А. Желябужского и А. Башмакова. Любопытно, что в этой выписке также цитируется упомянутая отписка донских казаков. Здесь, однако, приводится та ее часть, где казаки просят прислать в Азов воеводу с ратными людьми, поскольку еще одну осаду они выдержать не в состоянии: многие казаки, «такую нужу (в осаде. — О. К. ) терпев», разошлись вверх по Дону в свои городки, многие «побиты (убиты. — О. К) и переранены». Тут видим оборотную сторону той «чести и славы», которую, по словам государевой грамоты на Дон от 2 декабря, снискали себе казаки в ходе своего беспримерного «осадного сидения» [205] Донские дела. Кн. 2. Стб. 371. . В частности, казаки говорят о том, что после осады они «наги, и боси, и голодны, розорены до основания» и «запасов де (хлебных. — О. К. ) у них, и пороху нет». Более того, после осады казаков «без глаз, и без рук, и без ног стало много» [206] Там же. Стб. 260–261. — См. также пересказ данной войсковой отписки в «турецких делах»: РГАДА. Ф. 89. Сношения России с Турцией. Оп. 1. Стб. 1642 г. № 1. Л. 6–9. — В целом создается впечатление, что основное содержание этой отписки казаков состоит не столько в рассказе о ходе самого Азовского осадного сидения, сколько в передаче того тяжелого положения, в котором оказались казаки после отступления турецко-татарского войска. . Согласно Документальной повести, потери казаков в Азове только убитыми составили «болши трех тысящ» [207] Орлов А. С. Исторические и поэтические повести об Азове. С. 89. . Если данная цифра верна хотя бы приблизительно, это означает, что в ходе осады погиб почти каждый второй, многие (а согласно Поэтической и Документальной повестям — «Все») были переранены и искалечены. Для казаков это были катастрофические потери. В связи с вышеупомянутым в Москве и задались целью узнать, что представляют собой азовские укрепления.

Вернувшись из Азова, А. Желябужский и А. Башмаков показали следующее. Все три города — Азов, Топракалов и Ташкалов — были каменные. Ров вокруг всех трех городов был вымощен камнем, шириной в четыре, глубиной в полторы («пол 2») сажени. Весь этот ров около всех городов был засорен разбитым городовым камнем и землей с той поры, как «бусурманы валили к городу вал». Всех башен у трех городов было одиннадцать, из них осталось три башни, да и те «испорчены, порозбиты». Топраков город, включая каменные палаты, был снесен («збит») весь. Разрушения в этом городе свидетельствуют о довольно долгом удержании его казаками — вплоть до полного разрушения городовых стен и строений, что косвенно подтверждает достоверность известий о его оставлении казаками только в начале августа. «Средняя» городовая стена между этим городом и Азовом была «збита во многих местех до половины стены, а инде (кое-где. — О. К. ) не много осталось, а в ыных местех збито до земли». Такие же разрушения видим и в Ташкаловом городе: у стены, что шла «от Дону реки от наугольные (угловой. — О. К. ) башни к степи» осталось «целово места… сажен з десять, а инде и стена проломлена, а башня наугольная вся збита, мало и знать (видно. — О. К. ), и городовые стены збиты ж». Сбита была и стена между Ташкаловым городом и Азовом.

Остатки азовских укреплений. Раскопки 1936 г.

В целом, констатировалось в отчете А. Желябужского и А. Башмакова, «Азова и пригородов никоторыми обычаи (никак. — О. К. ) начертить не мочно: розбито все, и стены и башни испорчены» [208] Донские дела. Кн. 2. Стб. 262–264. . С этими известиями перекликается следующее сообщение К. Петрова в Астрахани: «А город де Азов (с пригородами. — О. К. ) весь розбит, лише (лишь. — О. К. ) основанье от земли осталось». Далее К. Петров добавляет: «А стрелба по тому городу из наряду такая была, что ни в день, ни в ночь покою не было» [209] РГАДА. Ф. 127. Сношения России с ногайскими татарами. Оп. 1. Стб. 1641 г. № 1. Л. 222. . На этом мы завершаем рассмотрение документов, непосредственно рассказывающих о ходе вооруженной борьбы под Азовом летом — осенью 1641 г.

Известия о тяжелом поражении турок быстро разнеслись по окрестным землям. Так, бежавший из турецкого плена донской казак Онуфрий Шатров, шедший осенью 1641 г. через Валахию и Малороссию к Путивлю, слышал «в розговорех», что «под Озовом побиты турские многие люди» [210] Донские дела. Кн. 2. Стб. 373. . А. Л. Ордин-Нащокин писал в июле 1643 г. боярину Ф. И. Шереметеву, что он слышал в Молдавии от многих людей следующее: «От ево высокие руки (царя Михаила Федоровича. — О. К. ) бусурманом страх озовским взятьем, и как отсиделись такие малые люди ото множества людей…» [211] Новосельский А. А. Борьба… С. 309. .