Михаил Худяков - Очерки по истории КАЗАНСКОГО ХАНСТВА

При сравнении с поразительно быстрым и могучим развитием русского населения спокойная, мирная жизнь болгаро-татар производит впечатление застоя и косности. В течение целого ряда столетий в Верхнее Поволжье вливались все новые и новые волны русских переселенцев. С необычайной настойчивостью они растекались по всей [244]стране, вытесняя туземцев или ассимилируя их. Этот неисчерпаемый поток по своей интенсивности представляет беспримерное явление в истории Восточной Европы. Он свидетельствует о колоссальной производительности населения, и причины его коренятся в расовых особенностях славянского племени. Молодая, только что сформировавшаяся народность великороссов развивала свою деятельность весьма интенсивно, тогда как болгаро-татары, осевшие в Поволжьи задолго до появления великороссов, представляли собою сравнительно древнюю расу, успевшую уже одряхлеть; во всяком случае, конкурировать с великороссами оказалось им не под силу. Таким образом, причины застоя могли быть чисто биологическими и объясняться расовыми признаками болгаро-татар. Доводом в пользу такого предположения может служить то явление, что болезнь застоя и косности была свойственна не одним лишь болгаро-татарам — она поражала в различное время все турецко-татарские племена, и даже весь азиатский Восток в его целом, уступивший свое культурное место Европе . [245]

Возникновение Казани.Местность, в которой расположена Казань, была обитаема с древнейших времен. В долинах Казанки и Волги, недалеко от Казани, открыты следы поселений, относящихся к каменному веку, а именно так называемые дюнные стоянки неолитической эпохи, древность которых определяется в 15–20 столетий до Р.Х. В неолитическую эпоху ряд дюнных стоянок тянулся в долине Волги около левого (северного и восточного) склона на значительном протяжении. Эти стоянки обычно располагались на средней террасе долины, не покрывающейся весенним разливом, и притом они находились по большей части на берегах тех протоков, которые тянутся параллельно течению Волги около левого края долины. Такие стоянки известны как выше Казани по Волге — у с. Васильева и у д. Займище, так и ниже — у д. Поповки, д. Кукушкино, д, Малых Отар, д. Победиловой, с. Больших Отар и т. д. В долине Казанки дюнная стоянка найдена у с. Савинова в 7 верстах от Казани. Ближайшими к городу являются стоянки у д. Поповки (около слободы Плетеней) и летняя стоянка в заливной части волжской долины, между Волгой и городом (по дороге от Бакалды в Ново-Татарскую слободу). Существование целого ряда дюнных стоянок на второй террасе волжской долины в непосредственной близости к городу дает возможность предполагать, что на территории, занятой нижней частью города, также могли быть неолитические поселения, расположенные по берегам оз. Кабана и протока Булака, но до настоящего времени они не были обнаружены.

От бронзового века до нас дошли находки из слободы завода № 40, верстах в семи от Казани, так что следует думать, что и в эту эпоху окрестности современного города также были населены. Наконец, к началу железного века относится целый могильник, расположенный на территории самой Казани и открытый В. И. Заусайловым в 1892 году. Этот могильник находится на дюне среди [246]заливных лугов между городом и Волгой (точнее, между вокзалом железной дороги и устьем); это урочище известно под названием Стекольного завода, усадьба которого занимает всю дюну. Могильник дал рад интересных находок, в настоящее время хранящихся в Гельсингфорсском музее в Финляндии (куда коллекция В. И. Заусайлова была продана в 1909 году), и оказался принадлежащим к так называемой "Пьяноборской культуре", оставившей ряд могильников в Казанском крае. Ближайшую аналогию к находкам Казанского могильника представляют предметы из могильников Айшинского (близ д. Нижней Айши в верховьях Казанки), Атамановского (близ д. Таршиной на р. Вятке в Малмыжском уезде Вятской губ.), а также находки близ д. Чумбари (в Уржумском уезде Вятской губ.) и поч. Безводного (на р. Пижме в Яранском уезде Вятской губ.). Все эти предметы относятся к эпохе около Р.Х.

В Болгарскую эпоху значительное поселение находилось на берегу озера Дальний Кабан, верстах в 6 от современной Казани. В настоящее время здесь расположен упраздненный Воскресенский монастырь (Архиерейская дача). В монастыре имеются следы мусульманского кладбища Болгарской эпохи. При постройке монастыря (1780 г.) часть каменных плит, уцелевших от кладбища, была положена в фундаменты зданий. Марджани сообщает: "При начале озера (Кабана), в усадьбе, служащей местопребыванием архиерея, есть древние мусульманские могилы. Когда там производилась стройка, то рабочие положили многие камни под строение. Заметив это, Григорий, который был в то время казанским епископом, а впоследствии сделался митрополитом, остановил рабочих и таким образом небольшая часть остатков сохранилась в целости". [417] Мустафад эль-Ахбар, с. 4. В настоящее время в Воскресенском монастыре имеются два надгробных камня с арабскими надписями. Один камень находится при входе в монастырские ворота, направо, а другой — в палисаднике, разведенном перед архиерейским домом, около колокольни; возле последнего камня лежит осколок третьей такой же плиты; благочестивые мусульмане посещают эти могилы и приходят сюда помолиться. [418] Шпилевский "Древние города", с. 476.