Майкл Дрознин - Библейский код. Тайнопись будущего

Итак, событие, которое астрономы сумели предсказать за несколько месяцев, в библейском коде было предсказано за три тысячи лет до того, как оно совершилось.

Шумейкер-Леви Рухнет на Юпитер 8 ава (16 июля 1994 г.)

Эта потрясающая находка снова заставила меня поверить и во все остальное. В течение двух лет я не переставал спрашивать себя: неужели это правда? Каждое утро я просыпался с новыми сомнениями — несмотря на все невероятные подтверждения реальности кода, они снова и снова возрождались во мне. Что если весь код — не более чем шутка? Вдруг это не новое откровение, а всего лишь очередная мистификация, вроде дневников Гитлера?

Раввины и светские ученые всегда расходились во мнениях по вопросам происхождения Библии. Религиозная традиция утверждает, что первые пять книг Библии — Пятикнижие Моисеево, или Тора (Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие) — написаны Моисеем более трех тысяч лет назад. В научных же кругах считается, что у текстов Священного Писания было много авторов и что эти книги создавались в течение сотен лет. Впрочем, для нас в данном случае даже не важно, кто в этом споре прав, а кто нет.

Возьмем нижнюю границу возраста Ветхого завета. Его текст известен в неизменном, строго фиксированном виде по крайней мере тысячу лет. Тора за это время не менялась — тут нет сомнений ни у кого из ученых. Существует полный список, датируемый 1008 годом (так называемый Ленинградский кодекс), и любая копия Торы не отличается от него ни единой буквой. Следовательно, текст, который был использован в компьютерной программе, тот самый текст, в котором я нашел точную дату столкновения кометы Шумейкера-Леви с Юпитером — а именно, 16 июля 1994 года, — этот текст существует в неизменном виде по крайней мере тысячу лет.

Тогда о какой мистификации может идти речь? Разве бывают мистификаторы, способные предвидеть будущее?

Никакой мистификатор не мог включить в текст Библии упоминание о столкновении кометы с Юпитером — ни в библейские времена, ни в средние века, ни весной 1994 года, за два месяца до столкновения.

Я снова обрел уверенность и отправился в Колумбийский университет на встречу с Рипсом — он в это время пребывал там в качестве приглашенного профессора и занимал в здании математического факультета тот самый кабинет, который некогда принадлежал председателю Американского математического общества Липману Берсу. Именно Берс организовал международную кампанию, благодаря которой Рипс был освобожден из советской тюрьмы двадцать шесть лет назад.

Будучи молодым выпускником университета, Рипс был арестован за протест против ввода советских войск в Чехословакию. Следующие два года он провел в тюрьме. Только благодаря вмешательству западных математиков его в конце концов освободили, и он получил возможность эмигрировать в Израиль.

Ныне Рипс — профессор Еврейского университета в Иерусалиме, он преподавал также в Чикагском университете и Калифорнийском университете в Беркли. Его имя известно и уважаемо в математических кругах.

Итак, я явился в кабинет Рипса в Колумбийском университете. Хозяин кабинета взглянул на мою распечатку буквенной матрицы, где речь шла о комете и Юпитере.

— Это просто здорово! — воскликнул Рипс, не меньше меня потрясенный точностью сведений, заключенных в Библии.

Астрономы заранее знали, что комета столкнется с Юпитером, потому что они вычислили ее траекторию и измерили скорость. Но тот, кто укрыл упоминание о комете в Библии, знал о будущем столкновении давным-давно, за тысячи лет до того, как Шумейкер и Леви обнаружили эту комету. Может ли такое быть? Это трудный вопрос! Как можно предвидеть будущее?

Вместе с Рипсом я отправился к одному из ведущих математиков Гарвардского университета Дэвиду Каждану. Каждая заявил, что в существование библейского кода он верит, но как это можно объяснить — не понимает.

— Да, похоже, что три тысячи лет назад в Библии закодировали информацию о будущих событиях, — сказал Каждая. — Я проверил математические выкладки. С научной точки зрения нет никаБиблейский код ких оснований отрицать существование кода. Я думаю, что этот феномен — подлинный.

— Но как такое может быть? — спросил я.