Юрий Воробьевский: Пятый ангел вострубил

Впрочем, на эту странную для того периода фразеологию внимание обратили немногие. Равно как и на маленькое интервью с дочерью Тэтчер, перепечатанное «Литературкой» из «Таймс». Она заявила, что Михаил Сергеевич и ее мама были знакомы уже давно. Еще со времен их совместного членства в «одной международной молодежной организации». [1]

Некоторым запомнилось в те годы пророчество Ванги. «Мы являемся свидетелями судьбоносных событий. Двое крупнейших руководителей мира пожали друг другу руки (Р. Рейган и М. Горбачев), чтобы доказать, что можно и нужно сделать первый шаг к достижению всеобщего мира, но пройдет еще много времени, много воды утечет, пока придет Восьмой – он подпишет окончательный мир на планете»…

Кто такой восьмой? – гадали люди. Мало кто читал тогда Апокалипсис:

«И увидел я жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами (…) Зверь, которого ты видел, был, и нет его, и выйдет из бездны, и пойдет в погибель (…) Здесь ум, имеющий мудрость. Семь голов суть семь гор, на которых сидит жена и семь царей, из которые пять пали, один есть, а другой еще не пришел, и когда придет, не долго ему быть. И зверь, который был и которого нет, есть восьмой, из числа семи, и пойдет в погибель». (Откр. 17, 3-11).

Так устами Ванги бес проговорился. Сам сказал, к чему ведет «мировая политика». К зверю Апокалипсиса.

Горбачева уже тогда звали «меченый». Но не знали, что этот меченый атом взорвет великую державу. Разделение и распад вообще будут главными процессами. Очевидными. Незаметным останется другое: попытки вести Россию лабиринтом подземных ходов.

В те времена как-то летом Н.Н. и его супруга оказались в подмосковном селе Авдотьино… Остатки барского имения. Старинные липовые аллеи. Полуразрушенный храм. Почему-то очень захотелось попасть внутрь. Что привлекло в этой мерзости запустения? Под кирпичными обломками, на полу, у алтаря, не видно было старинной могилы…

Мимо проходил какой-то старичок: ищете чего? И сам ответил: да, тут недавно подземный ход нашли. То ли типография, то ли библиотека какая спрятана. А кто говорит, – лаборатория. К ней этот ход и ведет. Барин здешний был особенный.

– Что же за барин?

– Николай Иванович Новиков… Слыхали про такого?

В памяти оживали обрывки школьных знаний: Новиков жил во времена Екатерины II. Просветитель, издатель. Выпускал каждую третью книгу в России… Прогрессивный деятель, подвергся гонениям царского режима.

– Хороший был барин, Царство ему Небесное, – интонация старичка была теплой. – Какие дома крестьянам отгрохал! Каменные, тепло как держат! До сих пор в них живем. При нем и виноград, и абрикосы, и миндаль росли. Нынче вот только эти липы остались. Да он и похоронен здесь, у алтаря церковного. А рядом друг его, Гамалея. Жил вместе с ним и лежит тут же.

Старичок подумал, понизил голос и добавил: барин тут и сейчас по ночам ходит…

Прошло несколько лет. 14 января 1992 года в Париже Н.Н. был посвящен в регулярное масонство. Ритуалу предшествовала речь «могучего державного лейтенанта великого командора» Великой национальной ложи Франции Михаила Васильевича Гардера. Оно было выдержано в романтических тонах, изукрашено именами знаменитых «каменщиков» и насыщено словами о гуманизме, просвещении, свободе. Называлось выступление «250 лет истории русского масонства». Что ж, скажем об истории и мы.

В XI веке свершилось окончательно: Рим отпал от Церкви Христовой. Латиняне горохом посыпались с ее вершин, словно падшие ангелы. [2]А когда Дух отходит, то отходят и дарованные через Него чудеса. Вновь становится невидимым мир иной. Остается лишь воспоминание о нем. Как закрепить его в памяти? Установкой какого памятника? Для этого вызывается поврежденный первородным грехом рассудок.

Леонардо идет в анатомический театр – и насыщает плотский ум знаниями, изучает каждую жилочку мертвого тела. Атлетические фигуры «пророков» и «святых» наполняют католические храмы… Глядя на эти памятники былой вере, возрожденцы восхищаются… Кем и куда? Восхищаются и похищаются. У Христа.

Так было на Западе. Иначе – на Востоке. Православный монах Андрей постится, творит Иисусову молитву – и видит духовным взором незримое.

Православие пишет ангелов с первообраза, «Возрождение» – с трупа.

Иконопись открывает истину жизни вечной. Живопись – мнение поврежденного ума. Поэтому «похожесть» живописи – мертва. Наверное, картины в дорогих рамах будут украшать тронный зал антихриста…