Владимир Бирюк - Секретные операции ХХ века - Из истории спецслужб

12-й дивизион катерных тральщиков (КТЩ), на один из кораблей которого направили Максимца в качестве пулеметчика, состоял из парусно-моторных шхун. Эти суда, переоборудованные под катерные тральщики, в условиях боевых действий вели по ночам траление фарватеров или находились в ближних от базы дозорах.

Помня инструктаж Фаулидиса, Максимец осторожно искал среди сослуживцев тех, кто был подвержен упадническим настроениям. До окончания героической обороны Севастополя оставалось два месяца. Обстановка на фронте становилась с каждым днем все тяжелее.

Главная база Черноморского флота сражалась в условиях жесткой морской блокады. Если до января 1942 г. легкие силы Черноморского флота в составе конвоев сделали 543 похода в Севастополь, из них сторожевые катера типа МО-4 (малые «охотники») — 463 похода, тральщики — 70 походов и эсминцы — 10, то к этому времени обстановка существенно изменилась. В севастопольские бухты прорывались с потерями лишь отдельные корабли. Особенно отличался лидер «Ташкент», доставлявший в Севастополь пополнение и боеприпасы, забирая обратным рейсом раненых.

Последний рейс совершили малые «охотники» СКА-019, СКА-038, СКА-039, СКА-082 и СКА-108, доставившие 4 июля 1942 г. в Новороссийск 400 бойцов, принятых на катера из воды в районе 35-й батареи. Так, только на СКА-082 разместились 108 человек, хотя нормой в случае десантных операций считалось 40 человек. Из-за обстрела противником подойти к берегу даже ночью было невозможно.

Вражеский шпион, выявивший расположение фарватеров, по которым приходили в осажденный Севастополь наши корабли с Кавказа, границы минных полей, дислокацию боевых катеров, а также некоторые участки береговой обороны, не мог передать эти сведения своим хозяевам. Не удалось получить и назначение на должность радиста. Связи у него не было. Тогда Максимец решает с группой завербованных изменников угнать шхуну к немцам.

29 мая 1942 г. лейтенанту Дорофееву сообщили о готовящейся измене: четверо из членов экипажа во главе с Максимцом собираются ночью при выходе на боевое задание убить командира КТЩ и увести шхуну, чтобы сдаться гитлеровцам. Команда шхуны, как обычно, находилась в укрытии на берегу. Максимец, стоявший в тот день на вахте, увидел входящий в Камышовую бухту на полном ходу малый «охотник» с вооруженными краснофлотцами на палубе. Заподозрив неладное, он сбежал. Дорофеев с помощью команды «охотника» разоружил и арестовал отдыхавших участников заговора. Осужденные военным трибуналом, они понесли заслуженную суровую кару. Максимец же надолго исчез из поля зрения чекистов.

«И вот спустя три года наступил день, когда Дорофееву в Ялте сообщили осведомители, что к обаятельной Лиде заглянул на огонек человек, похожий на одного из ее прежних друзей. Контрразведчик немедленно связался с оперативными работниками СМЕРШ капитанами Михаилом Рюмшиным и Яковом Щухатовым, находившимися в городе для охраны Ливадийского дворца. Вскоре одноэтажный домик в конце Киевской улицы был окружен. Сквозь щель в ставне окна было видно, что Лида и ее гость сидят за столом и о чем-то беседуют.

Вторжение контрразведчиков не смутило находившихся в доме. «Единственным документом, оказавшимся у задержанного гостя, был паспорт на фамилию Леслик, выданный ялтинским городским отделом милиции в 1938 г. со штампом ялтинской прописки. Проверка по адресу, указанному в паспорте, подтвердила, что гражданин Леслик действительно является жителем города Ялта и до войны работал в столовой одного из санаториев. Однако соседи по дому, где проживал Леслик, в один голос заявили, что на фотографии в паспорте изображен не он, хотя усы и шрам на левой щеке как у настоящего Леслика.

В сопровождении Щухатова и Рюмшина арестованный вместе с хозяйкой дома был доставлен в Севастополь в отдел контрразведки флота. Провожая их, Дорофеев высказал оперативникам предположение, что под личиной Леслика скрывается преподаватель разведшколы Максимов, он же пресловутый «краснофлотец» Максимец.

Проанализировав все собранные факты, сотрудники СМЕРША поняли: арестован Максимов. Изобличенный шпион, он же Максимец, он же Гриша, он же Дмитрий Хлюпин, был вынужден рассказать обо всем, что с ним произошло, начиная с момента раскулачивания отца и о том, что привело его в Ялту.

В августе 1943 г. ему удалось пробраться в Берлин. Там его использовали в качестве провокатора в концлагерях для советских военнопленных. В конце декабря Хлюпина доставили в «Дом Гиммлера» — Главное управление имперской безопасности, в ведение которого после расформирования абвера перешли военная разведка и контрразведка.