Виктор Чернов - Че-Ка. Материалы по деятельности чрезвычайных комиссий

Вся сила «ударности» направлена последние два года на социалистические партии. Их члены составляют главный контингент политических «клиентов» В. Ч. К. и по тому естественно, на ловле этой категории «врагов республики» выработалась современная «техника арестов».

Как известно, большевики страдают «профессиональной» болезнью всех узурпаторов и насильников, болезнью, которая носит в медицине название «мания преследования». Пароксизмы ее охватывают представителей власти довольно регулярно, через некоторое количество времени. Тогда, в паническом страхе, производятся массовые аресты социалистов.

Закономерная повторяемость арестов создала определенную категорию «тюремных сидельцев», которых внезапно забирают в дни маниакальных припадков по «твердым спискам». Через несколько месяцев, так же внезапно, выпускают на все четыре стороны, чтобы затем снова арестовать.

Это так называемые «цикловики». Сами они также привыкают к периодическим переменам своего местожительства, как прибрежные жители к приливам и отливам моря. Их аресты производятся в «плановом» порядке, происходят без шума и осложнений. Их саквояжи всегда готовы к предстоящему путешествию и явившемуся представителю «секретно-оперативного» отдела остается только «просить» арестованного занять место в стоящем у подъезда автомобиле.

Значительно сложнее обстоит дело с той категорией социалистов, которые в «твердых списках» не значатся, которые по тем или другим причинам неуловимы и для изловления которых, приходится пускать в ход все средства чекистской черной магии — от шпиков и провокаторов, до облав и засад включительно. Надо отметить вскользь, что последние практикуются очень широко, и не всегда «бесполезно».

В случае «удачной» поимки такого неуловимого социалиста, на место действия выезжает с некоторой торжественностью и сопровождаемый толпой, «сам» следователь, специализировавшийся на данной группе. В кармане у него ордер на арест «всех подозрительных лиц», а в душе — тайная надежда на большой «улов».

Весь дом в таких случаях переворачивается вверх дном с обязательной, конечно, пропажей ценного имущества. Арестовывают всех наличных членов семьи, не исключая стариков и детей. В квартире оставляется «засада», которая дает еще десяток-другой людей, сплошь да рядом случайно пришедших к другим обитателям этого дома и никогда в жизни не видевших в глаза непосредственного виновника своих неожиданных злоключений.

Вся эта толпа задержанных людей свозится в В. Ч. К. и застревает там на разные сроки… А в производстве соответствующего следователя заводится целый ряд новых дел.

Пленник, переступивший порог чекистского здания, не сразу попадает в грозный застенок, где на полу не успевают высыхать лужи крови, где беспрерывно щелкают курки револьверов, где воздух содрогается от криков истязуемых и гнусного хохота палачей.

Нет, прежде чем попасть в последнюю «обработку» палачу, каждый арестованный должен пройти целый ряд последовательных этапов, подобно тому, как душа человека должна испытывать после смерти ряд превращений, странствуя согласно ученью браманов из одного мирового «плана» в другой.

Первый «план» на пути всякого «контрреволюционера» это комендатура.

Разделенная фанерными перегородками на целый ряд коридорчиков, кутков и закоулков, с беспрерывно хлопающими дверями и снующими взад и вперед чекистами, она производит впечатление наспех сколоченной «этапки», где шумно и грязно; где от махорки и бестолковщины привычной «Русью пахнет» и где на язык отнюдь не приходят торжественно грозные слова, прочитанные Данте при входе в ад: Оставьте все надежды — вы, которые входите!

Здесь все так хорошо знакомо и так привычно для русского социалиста по старой царской практике пересылок… Впрочем, не все. Есть кое что новое, «коммунистическое». Если на «воле» жизнь каждого советского гражданина проходит между добыванием «пайка» и заполнением листка очередной «анкеты», то тем более здесь, на пороге В. Ч. К. арестованный должен отдать дань неудержимому тяготению власти к «научно-статистическим» методам управления. Поэтому, выгруженный из грузовика и доставленный в помещение дежурного коменданта, он тотчас же садится за огромный лист в несколько десятков вопросов и принимается его заполнять.

После этого привезенного вновь обыскивают. Отнимают все, что не успели отнять при аресте до карандаша, часов и обручального кольца (если золотое) включительно. Пишут многочисленные «ордера», «квитанции», «расписки» в получении арестованного. Наконец, научно-обработанного «человека при пакете» сажают в помещение, приспособленное при комендатуре для арестованных. Срок пребывания здесь обычно несколько дней. Это своего рода «сортировочная». Сюда попадают все арестованные по ордерам В. Ч. К.: «мужчины и женщины», политические и уголовные, родственники и «случайные» — все оказываются в длинной полутемной комнате с окнами во двор, служившей раньше складом какого-то магазина.