Строительство дамбы породило фольклор, уникальность которого тождественна разве что уникальности самого сооружения. Но мрачная безнадежность, сформулированная в нем, разбавлена все-таки каплей самоиронии, свойственной петербуржцам последнего времени: «С дамбой ли, без дамбы – все равно нам амба»; «Ленинграду – д'амба». Популярность этих пословиц в конце 1980-х – начале 1990-х годов была так велика, что их поднимали над головами во время многолюдных в те времена демонстраций. На одном транспаранте так и было начертано: «На заливе дамба – Ленинграду амба!»
Между тем Петербург был уже однажды на краю гибели. Это произошло в начале 1920-х годов. К тому времени он утратил свое исконное имя и назывался Петроградом. В этом видели одну из причин, ведущих к несчастьям. Известно народное поверье, согласно которому изменение имени, данного при рождении, ведет к непоправимой беде. «Петрополь превратился в некрополь», – говорили в голодном, холодном и опустевшем Петрограде. Вспоминали недавнее пророчество Григория Распутина. Проходя мимо Петропавловской крепости, он внезапно остановился и бессвязно заговорил: «Вижу много замученных людей, людские толпы, груды тел! Среди них много великих князей и сотни графов! Нева стала совершенно красной от крови!». В городском фольклоре следы этой крови остались навсегда:
По Кронштадту мы палили
Прямо с пристани,
Рыбку-корюшку кормили
Анархистами.
Сегодня мы знаем, что анархистами в тогдашних частушках называли кронштадтских моряков, восставших против советской власти, и даже не советской власти как таковой, а против проводимой ею политики. Но даже такой фольклор пугал народную власть. Сборник, из которого извлечена приведенная частушка, долгое время находился в пресловутом спецхране и был недоступен читателю.
А вот следы крови тридцатых и сороковых годов. Одна из ленинградских легенд утверждает, что для удобства энкаведешников из подвалов «Большого дома», что на Литейном, в Неву была проложена специальная сливная труба, по которой стекала кровь казненных и замученных жертв сталинского режима. Цвет воды вблизи «Большого дома», утверждает легенда, именно поэтому всегда имеет красновато-кирпичный оттенок.
Возвращаясь к 1920-м годам, надо сказать, что тогда городу и в самом деле грозило умирание. Он и вправду превращался в город мертвых – некрополь.
Город не умер. Однако привычный статус «блистательного Санкт-Петербурга» решительно терял, незаметно превращаясь в обыкновенный областной центр или в «заштатный город с областной судьбой».
К этому же времени относится появление и другого поверья. Будто бы честь и достоинство Петербурга – Петрограда – Ленинграда оберегалось тремя всадниками – Петром I, Николаем I и Александром III. Ленинградцы убеждены, что стремительный упадок начался с утраты одного из них – Александра III. Убранный с площади Восстания в 1936 году, якобы из-за того, что мешал трамвайному движению, памятник долгие годы простоял во дворе Русского музея. Не случайно одним из лозунгов перестройки в Ленинграде был: «Свободу узнику Русского музея!» Это была реакция фольклора. Но и первым официальным актом по восстановлению утраченных за годы советской власти памятников Ленинграда было возвращение шедевра Паоло Трубецкого в архитектурную среду города. К сожалению, памятник Александру III установлен на новом, будто бы временном, месте – перед входом в Мраморный дворец. Однако не признать символичность этого события было бы неверно.
Петербургский фольклор достаточно богат и предсказаниями парадоксального свойства. Одно из таких неожиданных пророчеств обнаружилось в стихах поэта XVIII века А. П. Сумарокова: «На славный Киров трон восшел Гистаспов сын…» Понятно, что Сумароков не имел в виду вождей ленинградских коммунистов. Просто странное и необъяснимое созвучие имен и фамилий. И все-таки… Б. В. Гидаспов остался в памяти ленинградцев не только как последний коммунистический лидер последних дней существования советской власти. Вместе с коллекционером ужасов и страстным певцом порока тележурналистом А. Невзоровым и победителем детского энуреза врачом-телетерапевтом А. Кашпировским первый секретарь обкома КПСС Б. Гидаспов олицетворял собой те охранительные силы, которые встали на пути Ленинграда к Санкт-Петербургу.
Удивительно точной выглядит фольклорная формула тех пор: «Гестапов, Нервозов и Кошмаровский – три злых демона Ленинграда».
Читать дальше