Артур Лиелайс - Конкистадоры

Хуан Понсе де Леон .

Многие по-прежнему считали, что западное побережье Америки вплотную примыкает к Азии, а восточный берег Нового Света простирается от Флориды до Гренландии, та же, в Свою очередь, сливается с Норвегией.

После завоевания Эспаньолы и создания там опорных точек колонизации, испанцы начали захват и других Антильских островов.

В 1508 году знатный испанский гранд, спутник Христофора Колумба во второй экспедиции и участник истребления индейцев на Эспаньоле, Хуан Понсе де Леон высадился с отрядом конкистадоров на остров Борикен, названный впоследствии Пуэрто-Рико (Богатая гавань). То была дивная, плодородная страна, показавшаяся испанцам раем земным. Население ее в то время, по свидетельству хронистов, достигало чуть ли не миллиона индейцев. Но уже к 1515 году в живых осталось лишь несколько тысяч островитян. Опустошив остров, истребив туземцев и добившись на Борикене кладбищенской тишины, Хуан Понсе де Леон испросил у испанского короля разрешение отправиться на поиски «Острова вечной молодости» – Бимини. Индейская легенда гласила, что на этом острове бьет родник, возвращающий тому, кто изопьет его воды, молодость, красоту, силу и здоровье. Снарядив на свои средства три каравеллы, Понсе де Леон в марте 1513 года вышел в море и взял курс на север. Рассказывали, что на борту кораблей было немало старцев и калек, лелеявших надежду вновь обрести утраченную молодость и здоровье. Очевидно, и сам Понсе де Леон, не переступив еще порога пятидесятилетия, был не прочь испытать целебное действие источника и решил разыскать его во что бы то ни стало.

Путь Понсе де Леона к Бимини в 1513 году (по И. П. Магидовичу).

Миновав Багамский архипелаг, экспедиция подошла к цветущей плодородной земле у побережья Северной Америки и, приняв ее за Бимини, дала ей имя Флорида (Цветущая земля). Но тщетно вкушали испанцы воду бесчисленных ключей и ручьев – источника молодости среди них не нашлось. Головы путешественников так и остались седыми, а лица морщинистыми.

Воинственные индейские племена заставили испанцев покинуть это побережье и повернуть обратно, на юг. В проливе между Кубой и Флоридой мореплаватели открыли морское течение, выходившее из Мексиканского залива. Течение было столь сильным, что сорвало с якоря одну из каравелл и унесло ее в открытое море. Этот случай поверг испанцев в ужас и изумление, так как произошел в безветренную погоду. Морякам удалось определить направление течения, и они назвали его Гольфстрим (Течение из залива). Шесть долгих и тяжелых месяцев странствовал Понсе де Леон. Наконец больной и постаревший, вернулся он в свою колонию на Пуэрто-Рико, где стал всеобщим посмешищем.

Остров Ямайку испанцы начали заселять в 1509 году. На этом плодородном острове они сначала селились небольшими группами, но затем хлынули туда толпами и вскоре истребили все коренное население.

В 1510 году прошла молва о якобы несметных богатствах острова Кубы, где испанцы не имели еще ни одного опорного пункта. Король Испании Фердинанд приказал вице-королю Эспаньолы (Гаити) – сыну Христофора Колумба Диего – организовать экспедицию на Кубу для ее обследования и колонизации. «Ввиду нашего предположения, что на Кубе имеется золото, вам надлежит сделать попытку в этом удостовериться», – гласил приказ короля.

Уже через год на Кубу с тремястами воинов отправился испанский дворянин Диего Веласкес, до того в баснословно короткий срок ставший одним из богатейших плантаторов Эспаньолы. Кто-то из современников этого конкистадора так охарактеризовал его: «Опытен в военном деле, ибо семнадцать лет жизни провел в походах по Европе, энергичен, знатного рода, имеет прекрасную репутацию, жаждет славы, а еще более богатства».

Вместе с Веласкесом отбыл на Кубу также будущий завоеватель Мексики Эрнандо Кортес. Испанцы рассчитывали, что овладеть Кубой не составит труда, и жестоко просчитались.

В свое время один из касиков Эспаньолы – Хатуэй после первого же нападения испанцев покинул родной остров и вместе со своим племенем укрылся на Кубе. Он поведал туземцам о злодеяниях чужеземцев на Эспаньоле и призвал их взяться за оружие и встать на защиту своего острова, ибо белые завоеватели, по его словам, вскоре должны были появиться и здесь.