Виктор Наумов - Кронштадт 1921 (Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г.)

Местная публика, власть имущая, не хотела понять серьезности положения.

Когда стал вопрос: "ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ?", тогда я передал тов. БРЕГМАНУ записку, чтобы все вооруженные и надежные части уходили на форты "Риф" и "Красноармейский", но, как оказалось впоследствии, это выполнено не было, распоряжение же Особому Отделу дано уходить, это было 2 марта.

К оружию прибегать не приходилось, чтобы не раздражать массу, и кроме того видно было, что мы не встречаем сочувствия со стороны партийной публики.

2 марта состоялось собрание делегатов в Инженерном Училище, на это собрание избирались даже и коммунисты, выяснялся тогда вопрос о перевыборах советов. Там уже была вооруженная стража, сначала мне не давали говорить, но потом дали, а когда я уже собирался уходить, то меня задержали под предлогом, чтобы я не вызвал вооруженных отрядов, когда я сказал, что это арест, то бывшие на собрании коммунисты тоже поднялись и требовали ареста и их тоже, как коммунистов. Когда на собрании из окна увидели потянувшиеся массы Отряда Особого Отдела, то перепугались, говоря: "вот на нас уже двигают вооруженную силу", и тут же объявили Временный РЕВКОМ и избрали членов Ревкома, а до этого собрание было более или менее спокойное. Если бы, как я указывал, все вооруженные отправились на "Риф", то, возможно, этого не было бы.

ВОПРОС. Когда Вам стало известно об образовании девятки на "Петропавловске", с участием интеллигента из Петрограда.

ОТВЕТ. Приблизительно 28/II я узнал, что на "Петропавловске" имеется группа, которая занята выработкой резолюции. Это мне докладывал и тов. ЗОСИМОВ. Он еще мне докладывал, что особенного ничего нет. Утверждаю, что я ничего не знал о существовании девятки, и иначе бы я отдал приказание ее арестовать. Первый раз услышал от Вас.

ВОПРОС. Чем Вы руководствовались, отпуская спокойно собравшихся ночью с 1 на 2 марта, хотя караул у Петроградских ворот ОРТЧК был уже снят, и говоря, что власть в наших руках.

ОТВЕТ. Тов. КАЛИНИН распорядился, как выше указано, не принимать решительных мер, зная, что ночью ничего не случится, а публика устала, нужно было ей отдохнуть и подкрепиться, и кроме того окончательно все должно было выясниться после собрания, т. к. для меня положение было не ясно. Однако я советовал быть готовыми. Хотя я уже не рассчитывал на собранный успех, т. к. публика была дезорганизована, и главным образом я надеялся устроить мирным путем по примеру Петрограда.

ВОПРОС. Обсуждался ли вопрос о вооруженном сопротивлении и на чем порешили.

ОТВЕТ. Быт вопрос 28 февраля и 1 марта, если будут разоружать коммунистов. Было решено, как выше указано, не применять репрессий.

н. КУЗЬМИН

Допросил Уполномоченный КАРУСЬ

9 июня 1921 года

ЦА ФСБ РФ, ф. 114728, т. 175, лл. 8–9. Заверенная копия.

Рассмотрев рапорт быв. Комиссара Штаба Кронштадтской Крепости НОВИКОВА и допросив тов. быв. комиссара бригады линейных кораблей ЗОСИМОВА, быв. Председателя Кронштадтского Совета ВАСИЛЬЕВА, Начальника Кронштадтского Особотделения ГРИБОВА и быв. Комиссара Балтфлота КУЗЬМИНА, пришел к следующему заключению:

В Кронштадте перед восстанием не было принято решительно никаких мер к организации обороны на случай выступления. Причина этому было отчасти отсутствие в Кронштадте единого партийного органа (существовали Партком и Политотдел, вполне самостоятельно), но главным образом нераспорядительность местных высших властей. Видя в высшей

степени тревожное настроение частей, ждали, что вот кто-то приедет, за них кто-то сделает. Все ждали прибытия тов. КУЗЬМИНА, последний же приехал уже слишком поздно, когда сопротивления организовать было невозможно, товарищ КУЗЬМИН и не пытался организовать сопротивление, наоборот, в ночь на 2-е марта, когда уже на "ПЕТРОПАВЛОВСКЕ" фактически власть перешла в руки мятежников, караул ОРТЧК у Петроградских ворот был уже ими снят, тов. КУЗЬМИН спокойно отпускает собравшихся, не дав им никаких инструкций, и говорит, что власть в наших руках, а это было не совсем так, и власть была в руках мятежников. Тов. КУЗЬМИН в своем объяснении говорит, что коммунистическая масса была уже дезорганизована и поэтому нельзя было организовать сопротивление; совершенно верно, и в этом повинны лишь только местные парт[ий-ные] органы. Необходимо было для обороны занять командующие над крепостью форты, напр. "РИФ", однако этого сделано не было. Как показывает тов. КУЗЬМИН, он передал тов. БРЕГМАНУ, Секретарю Парткома, распоряжение занять "РИФ", но этого сделано не было. Верные революции коммунисты оставались без руководящих указаний в критический момент. В этом виноваты конечно партийные органы и те лица, которые играли главную роль, как, напр., тов. КУЗЬМИН.