Николай Харин - Д'Артаньян в Бастилии (Снова три мушкетера - 2)

И принцесса, очень довольная такой удачной мыслью, удалилась, пообещав прислать к Камилле свою камеристку - снять мерки, чтобы заказать ей новые платья.

Если бы мы рискнули утверждать, что Камилле пришлось не по душе столь неожиданное и милое покровительство, предложенное обаятельной герцогиней Конде, любой мог бы уличить нас в искажении действительности. Потому мы и не скажем ничего подобного. Напротив, Камилла де Бриссар была на седьмом небе от радости. Кажется, ее затворничество подходило к концу. И этот конец знаменовал начало нового периода в ее жизни.

***

Принцесса сдержала свое обещание. Не прошло и недели, как Камилла с ее помощью обновила свой гардероб и была представлена маркизе де Рамбулье в ее знаменитом особняке на улице Святого Фомы, иначе Сен-Тома дю Лувр.

Именно у маркизы де Рамбулье собиралось самое изысканное общество Парижа, и Камилла испытывала сильное волнение, входя следом за принцессой в знаменитую Голубую залу салона де Рамбулье.

Взору Камиллы открылся обширный светлый зал, заполненный кавалерами и дамами, многие были изысканно и со вкусом одеты, а некоторые всего лишь богато, но никто - мрачно и уныло. Окна от потолка до пола делали комнату открытой, давали возможность насладиться воздухом в теплое время года. Из них открывался вид на прекрасный сад, так как хозяйка салона добилась разрешения сделать под окнами своего особняка площадь, посеять на ней траву и посадить смоковницы. Камилла отметила, что эта парадная комната действительно голубая, из-за потоков света, льющегося из окон, а также потому, что маркиза, не захотевшая решить ее в обыкновенном красном или темном цветах, обставила салон голубой бархатной мебелью с золотым и серебряным рисунком.

- Посмотрите, Камилла, - услышала она тихий голос принцессы Конде. Видите вон того кавалера в бархате? Он разговаривает с высокой худощавой дамой, держащей в руке пышный веер.

- Да, конечно, у обоих необычно смуглый цвет лица.

- Это господин Скюдери. Все считают его восходящей звездой на литературном небосклоне Франции. А сам он считает себя звездой уже взошедшей. Ведь это он написал и поставил трагикомедию "Лидамон и Лидиас". Она основана на романе "Астрея"...

- О, я читала "Астрею"!

- Вот как, это свидетельствует о вашем уме. А читали ли вы "Клелию"? Она тоже подписана Жоржем Скюдери...

- Мне просто не верится, что я стою совсем недалеко от такого писателя!

- Заметьте, милочка, я не сказала, что "Клелия" написана господином Скюдери. Я сказала, что она подписана его именем, - рассмеялась принцесса Конде.

- Но разве это не одно и то же?

- Конечно же, нет. Жорж Скюдери не писал "Клелии", хотя фамилия Скюдери по праву красуется на первой странице романа.

- Но как это возможно, принцесса?!

- Все объясняется очень просто, Камилла. "Клелия" написана сестрой господина Скюдери - Магдален. Это та самая дама с веером. Сестра беседует с братом - такая семейная идиллия, не правда ли? Она не решилась опубликовать роман под своим именем. Вы ведь знаете, как велико предубеждение мужчин против нас, женщин. А у мужчин-издателей и того больше. Никто не допускает, что современная женщина может быть наделена литературным даром в неменьшей, а быть может, и большей степени, чем мужчина. Но, кажется, наша Артениса заметила нас и направляется сюда. Сейчас я вас представлю.

Зардевшаяся от волнения Камилла увидела перед собой прекрасную женщину с умным и чуть насмешливым взглядом выразительных итальянских глаз. Мать маркизы, Джулия Савелли, происходила из знатной римской фамилии, к которой принадлежали Папы Гонорий III к Гонорий IV. Плохо отдавая себе отчет в том, что она говорит, девушка ответила на слова приветствия хозяйки салона. Она слышала, как принцесса Конде представляла ее, адресуясь к маркизе де Рамбулье, называя последнюю по имени.

- Мадемуазель де Бриссар, вы ведь приехали в Париж из Оверни, не так ли? - проговорила маркиза после обмена обычными любезностями. - Но не волнуйтесь! - быстро прибавила проницательная хозяйка салона, уловив в глазах Камиллы искорку испуга. - Вам совершенно нечего опасаться здесь. Господин кардинал имеет неважную репутацию в этом доме. Его соглядатаи не вхожи в салон Рамбулье.

- Совершенно верно! - со смехом подтвердила принцесса Конде. - Его высокопреосвященство дорого бы заплатил за то, чтобы узнать о чем говорят у маркизы. Но, увы.., наша Артемиса не выносит кардиналистов: она безошибочно узнает их, благодаря дару внутреннего ясновидения, и не пускает на порог.