Интернациональная коммунистическая партия: Революция и контрреволюция в России

Впрочем, связь с Москвой отчасти послужила маскировкой перехода компартий на позиции классового коллаборационизма. Они служили целям сохранения капитализма в мировоммасштабе через Россию, это позволяло им сохранять определенную дистанцию по отношению к буржуазии своих стран. В течение всего периода коммунистические партии колебались, таким образом, между открытой защитой интересов собственнойбуржуазии и ее национальной экономики и «оппозицией», которая хоть и была временами жесткой, никогда не вставала на почву классовой борьбы, а исходила из политики союзов и дипломатических маневров России. Исключительно в качестве примера приведем пародию на тактику «революционного пораженчества», которую приняла Французская компартия в 1939 г. в момент заключения германо-советского пакта, открыто порвав со своей ура-патриотической и воинственной политикой предыдущих лет.

Этот пример показывает, однако, пределыэтой оппозиции и неотвратимость эволюциикомпартий. Для того чтобы уничтожить революционные положения и традиции, сталинизм опирался на самые сомнительные элементы компартий, на едва покрасневших социал-демократов, которым позволил туда войти недостаточно суровый отбор. Сам этот факт, усиленный его откровенно антикоммунистической политической линией, поощрял в этих партиях тенденцию к сотрудничеству с их собственнойбуржуазией. Таким образом, в 1939 г. ФКП уже полностью шовинизировалась, она крайне отрицательно восприняла германо-советский пакт и вновь обрела уверенность лишь тогда, когда смогла безоговорочно включиться в движение Сопротивления и впасть в ультрапатриотизм.

Во время и после второй империалистической войны сдерживание борьбы пролетариата было обеспечено двумя группами оппортунистических партий, социалистическими и коммунистическими партиями, связанными, соответственно, с двумя центрами капиталистического господства в мире, США и СССР. Эти партии работали то рука об руку, то друг против друга, в зависимости от степени согласия или вражды между их патронами, в зависимости от того, общиели интересы сохранения капитализма или частныеинтересы держав-соперников выходили на первый план.

Но роль агента буржуазии в рядах пролетариата имеет свою собственную динамику, и она сочетается сегодня с центробежными тенденциями, которые были порождены обострением конкуренции в этих двух блоках. Эти партии вынуждены все в большей и большей степени служить капиталистическим интересам на уровне своейбуржуазии, своейнациональной экономики, своегогосударства. Коммунистические партии неизбежно вынуждены отрываться от России и ставить на первое место пресловутый «национальный путь к социализму», т.е. национальный, а уже не наднациональный путь к классовому сотрудничеству.

В то время, когда они практическиподчиняли пролетариат интересам капитала во время войны и послевоенного восстановления, в колониальных войнах и «деколонизации», как в период послевоенной экспансии, так и в начальный период настоящего кризиса, сталинизм и его последователи осуществили полную теоретическуюи политическуюликвидацию коммунистического движения. Чтобы представить развитие капитализма в России как «строительство социализма», они были вынуждены полностью фальсифицировать марксизм, исказить не только понятие социализма, но и само понятие капитализма. Этот исторический способ производства, который характеризуется в первую очередь товарным производством посредством использования наемного труда, а все остальные категории при этом проистекают из этой основы, они свели к «индивидуальной собственности» на средства производства. Тогда как Маркс и Энгельс показали, что капитал сам стремится к деперсонификации, они утверждали, что «переход к социализму» - это просто полная деперсонификация капитала посредством его огосударствления при том, что все отношения и все механизмы функционирования капитала остаются в силе.

В действительности же эта деперсонификация и высочайшая концентрация есть только диалектическое преддвериесоциализма и оно является таковым лишь в той мере, в какой пролетарская власть осуществляет разрушениеэтих отношений и механизмов. Напротив, объявляя их естесственными и вечными, сталинисты отвергли историческую необходимостьреволюции и диктатуры пролетариата. Рано или поздно они должны были прийти к этому не только на практике, что они сделали уже давно, но и отречься также и в теории, они должны были дойти до открытого отрицания революции и классовой диктатуры в пользу «всенародного фронта», «народной», «передовой» или «истинной» демократии. Соответственно, их видение «мирного и демократического перехода» к «социализму в цветах Югославии, Франции или Лихтенштейна», «социализма», который является ничем иным, как мифическим капитализмом без противоречий, эксплуатации и угнетения, оправдывает фактическое подчинение пролетариата интересам своего национального капитала.