Константин Пензев: Арийская теорема

Каким образом археология может ответить на вопрос об этнической принадлежности некоей человеческой общности, проживавшей на определенной территории? Во-первых, по сходству материальной культуры определяется контур территории этноса. Во-вторых, этноопределяющими признаками материальной культуры в археологии считаются:

1. Обряд погребения.

2. Лепная керамика, изготовленная для внутреннего употребления, а не на продажу.

3. Характер жилища.

Как может помочь определить этническую принадлежность лингвистика?

В данном случае решающую роль играют данные топонимии, а в особенности гидронимии. Выдающийся специалист в области индоевропейского языкознания В. Георгиев (1908–1986) писал в свое время, что географические названия являются самым важным источником для определения этногенеза данной области. «В отношении устойчивости эти названия неодинаковы, наиболее устойчивы названия рек, особенно главных». Здесь читатель, возможно, вспомнит, что он когда-то слышал или хорошо знаком с таким термином, как субстратный топоним , так обозначается наименование какого-то географического места, оставшееся от народа, прежде населявшего данную местность. Так, интересно, что гидроним Клязьма (река в Московской и Владимирской областях) не объясняется из славянских, балтийских и финно-угорских языков и, по-видимому, представляет собой более древний субстратный гидроним 15 15 Названия рек, ручьев, озер, прудов и оврагов Москвы: http:// moscow.gramota.ru/dict.shtml . В научной литературе были попытки сопоставить название Клязьма с некоторыми топонимами на Русском Севере, однако убедительного словообразовательного и этимологического анализа предложено не было. Это обстоятельство тем более странно, что для российской исторической науки чрезвычайно привычно выводить все топонимы Северо-Восточной Руси из финно-угорских языков и я где-то встречал даже этимологию гидронима Карповка от финского карпи , т. е. лес. Впрочем, все может быть.

Сейчас нам стало бы полезным ознакомиться с такими лингвистическими терминами, как адстрат , который обозначает сосуществование и соприкосновение языков (обычно в пограничных районах); суперстрат — данным словом именуют язык, наслаивающийся на язык коренного населения и растворяющийся с течением времени в этом последнем, и, наконец, субстрат — под этим термином понимают язык-подоснову, который растворяется в наслоившемся на нем языке, т. е. явление, обратное суперстрату 16 16 См.: Звегинцев В. А. Очерки по общему языкознанию. М.: изд. Московского университета, 1962. .

Субстрат связан с переходом с одного языка на другой, а этот процесс предполагает в качестве переходного этапа достаточно продолжительный период двуязычия, которое создает предпосылки для перехода на «язык-победитель». Этот переход далеко не всегда решается в пользу языка народа, одержавшего военную победу. Безусловно одно: «лингвистическую специфику субстрата можно объяснить только на почве двуязычия» 17 17 Абаев В. И. О языковом субстрате. «Докл. и сообщ. Ин-та языкознания АН СССР», вып. IX, с. 59. .

Сейчас в связи с понятием лингвистического субстрата стоит вспомнить о Зигмунде Фейсте, который утверждал, что немецкий язык изначально не являлся индоевропейским, а стал таковым под влиянием некоего народа, пришедшего с Востока. Академик О. Н. Трубачев писал в свое время: «весьма распространенной является теория германского этногенеза как напластования индоевропейской шнуровой керамики на доиндоевропейскую мегалитическую культуру» 18 18 О. Н. Трубачев. Этногенез славян и индоевропейская проблема. Этимология. 1988–1990. М., 1992. С. 12–28 . Как видно, в спекуляциях немецких расологов содержалась определенная доля истины, и современные немцы являются какой-то частью , потомками древних ариев, вот только погоня за арийским миражом отвлекла, как следует полагать, немецкую науку от выяснения действительных корней германского народа, да еще лишила ее определенного уважения. Таким образом, возможно, что первый и самый ранний фонетический сдвиг в немецком языке произошел под влиянием коренного доиндоевропейского населения, которое подчинили себе пришлые индоевропейцы. Откуда пришли те индоевропейцы, ответить несложно, хотя бы и самым общим образом. Они пришли с Востока. О значении неиндоевропейского субстрата в формировании немецкого языка существует множество мнений, как это отмечает акад. О. Н. Трубачев 19 19 О. Н. Трубачев. Этногенез славян и индоевропейская проблема, Этимология. 1988–1990. М., 1992. С. 12–28. , одни лингвисты просто признают этот субстрат, другие относят к нему 30 % германской лексики 20 20 Milewski Т. Dyferencjacja jezykow indoeuropejskich // I Miedzyn-arodowy kongres arche ologii slowianskiej. Warszawa, 1965. Wroclaw etc., 1968, 67. , третьи считают, что он огромен 21 21 Gimbutas M. Primary and secondary homeland of the Indo-European studies, vol. 13, № 1–2, 1985, 200. , тогда как четвертые уверены, что он вообще маловероятен 22 22 Polome E. Op. cit., 60. .