Лев Гумилев: Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии

Несмотря на относительное многоводье Аму-Дарьи уровень Каспийского моря в IV-II вв. до н. э. соответствовал отметки не выше минус 30 м. Это значит, что по принятой нами климатической схеме в данную эпоху шло интенсивное увлажнение аридной зоны. Действительно, во II в до н. э. хунны заводят в Джунгарии земледелие[16]. В это же время китайские военные реляции о численности отбитого у хуннов скота говорят об огромных стадах, которые пасли хунны. При неудачных набегах на хуннов, когда те успевали отойти, добыча исчислялась тысячами голов скота (2 тыс., 7 тыс. и т. д.), а при удачных – сотнями тысяч[17] (и это в местности, представляющей сейчас пустыню!). Цифрам этим следует верить, так как полководцы сдавали добычу чиновникам по счету и могли только утаить часть добычи, а никак не завысить ее размеры. Богатым скотоводческим государством, способным выставить до 200 тыс. всадников, было царство Кангюй, простиравшееся в восточной части Казахстана от Тарбагатая до среднего течения Сыр-Дарьи. В то время это были районы повышенной увлажненности и относительно густой населенности. Наши соображения подтверждаются геологическими исследованиями. Линзы торфа около русла Актам, перекрытые морскими отложениями, датируются I тыс. до н. э. И по характеру растительных остатков указывают на значительное, похолодание климата сравнительно с современным[18]. Пресноводные отложении обнаружены на дне Красноводского залива на отметке минус 35м[19]. Сам факт накопления торфа указывает, что климат Средней Азии был более влажным, чем современный.

В IV-III вв. до н. э. хунны обитали на склонах Иньшаня и очень ценили этот район, так как «сии горы привольны лесом и травою, изобилуют птицею и зверем. Хунны, потеряв Иньшань плакали проходя мимо него.»[20]. Так описывает эту область географ I в., а 2 тыс. лет спустя: «Местность эта в общем равнинная, пустынная, встречаются холмы и ущелья; на севере большую площадь занимают развеваемые пески. Северная часть плато представляет собой каменистую пустыню, среди которой встречаются невысокие горные хребты, лишенные травянистого покрова»[21]. Таково же различие в описаниях Хэси, степи между Алашанем и Наньшанем.

Очевидно, 2 тыс. лет назад площадь пастбищных угодий, а следовательно и ландшафт, были иными, чем сейчас. Но мало этого: усыхание степи имело место и в древности. История хуннов отреагировала на это чрезвычайно чутко – Хуннская держава погибла.

Конечно, для крушения кочевой империи было сколько угодно внешнеполитических причин, но их было не больше, чем всегда, а до 90 г. н. э. хунны удерживали гегемонию в степи, говоря: «Мы не оскудели в отважных войнах» и «сражаться на коне есть наше господство»[22]. Но когда стали сохнуть степи, дохнуть овцы, тощать кони – господство хуннов кончилось. Начиная с I в. до н. э. в хрониках постоянно отмечаются очень холодные зимы и засухи, выходящие за пределы обычных. Заведенное хуннамн земледелие погибло. Очевидно, процесс перехода к аридному климату в этот период зашел уже настолько далеко, что стал решающим фактором в примитивном хозяйстве, как оседлом, так и кочевом. Таким образом, мы можем объяснить обезлюдение северных степей в III в. н. э. сокращением пастбищных угодий и считать III в. н. э. датой кульминации процесса усыхания.

Вынуждены были ютиться около зеленых горных склонов и отдельных непересыхающих озер и победители гуннов сяньбийцы. Прежние методы ведения хозяйства аридизация климата сделала невозможными.

Отмечая, что Балхаш имеет значительно меньшую соленость, чем должно иметь бессточное среднеазиатское озеро, Л. С. Берг предположил, что «Балхаш некогда высыхал, а в дальнейшем опять наполнялся водой. С тех нор он еще не успел осолониться»[23]. Высыхание большей части Балхаша датируется III в. н. э.

Понижен был и уровень Иссык-Куля[24]. В это же время, по сведениям, сообщаемым Аммианом Марцелинном, Аральское море превратилось в «болото Оксийское», т. с. весьма обмелело[25].

Источники фиксируют значительное сокращение населения стенной зоны в эту эпоху. Отсутствие внешнеполитических причин, способных вызвать ослабление усуней, юэбань и других народов, дает основание предположить, что главную роль здесь играл процесс аридизации климата.

Усыханию аридной зоны, согласно нашей концепции, должно было сопутствовать пропорциональное увлажнение зоны гумидной. К сожалению, деградировавшая к III в. классическая наука не сохранила нам прямых географических сведений о северных странах. Однако наша точка зрения подтверждается одним важным фактом. В конце II в. готы выселились из южной Скандинавии, на южный берег Балтийского моря, к устью Вислы, а в III в. распространились в восточноевропейской лесостепи и степях Северного Причерноморья. Зная зависимость готского натурального хозяйства от условий гумидного ландшафта, мы можем допустить, что и ландшафт, освоенный готами в III в., тоже был достаточно влажным. И действительно, в это время через греческие порты Ольвию, Херсонес и другие из Восточной Европы экспортируется огромное количество хлеба, потреблявшегося Римской империей. Но высокие урожаи на этой территории обусловливаются прохождением пути циклонов через центральную часть Восточной Европы, соответствующим увлажнением бассейна Волги и повышением уровня Каспийского моря. Тут на помощь приходит изучение донных отложении залива Кара-Богаз-Гол, характер которых определяется уровнем Каспия относительно высотной отметки бара, отделяющего залив от моря. По мнению В. Г. Рихтера[26], очередная трансгрессия падает на конец II в. и сменяется незначительной регрессией около IV в.