Игорь Кузнецов - Засекреченные трагедии советской истории

В одном из своих приказов от 8 февраля 1937 г. Ежов предписывал предать суду большое число «содержащихся в тюрьмах ГУГБ осужденных на разные сроки заключения, приславших мне в связи с введением нового тюремного режима и процессом оскорбительные заявления».

Методично и последовательно Ежов добивался ужесточения лагерного режима. При нем каждый заключенный ГУЛАГа знал: за три отказа от работы — расстрел. Подобная беспощадная кара санкционировалась лишь лагерной администрацией без какого-либо участия судебных органов.

Против столь неприкрытого произвола пытался возражать нарком юстиции СССР Н. В. Крыленко. Он, как известно, еще при Ягоде неоднократно обращал внимание высшего политического руководства страны на различные нарушения в системе ГУЛАГа. И Генриху Ягоде приходилось давать малоприятные объяснения.

Теперь же времена изменились. То, что можно было при Ягоде, не допускалось при Ежове.

Громкие процессы вредителей, шпионов, диверсантов и других «врагов народа» вознесли Николая Ежова на вершину славы.

Еще не успели отзвучать здравицы по случаю присвоения ему специального звания генерального комиссара государственной безопасности, как последовало новое исключительное отличие. Город Сулимов Орджоникидзевского края переименовывался в Ежово-Черкесск.

17 июля 1937 г. Президиум Верховного Совета СССР принимает решение о награждении Н. И. Ежова орденом Ленина «за выдающиеся заслуги в деле руководства органами НКВД по выполнению правительственных заданий».

На октябрьском 1937 г. Пленуме Центрального Комитета партии Ежов избирается кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б). Некоторое время спустя сообщается о присвоении Школе усовершенствования командного состава пограничных и внутренних войск НКВД СССР имени Н. И. Ежова.

В декабре 1937 г. вся страна шумно отмечала двадцатую годовщину ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. Газеты печатали крупные портреты Дзержинского и Ежова. В их честь слагались стихи, разучивались песни. Пионерские отряды соревновались за право носить их имена.

В обстановке всеобщего ликования по случаю знаменательной даты 20 декабря в Большом театре состоялось торжественное собрание. Вместе с Ежовым в президиуме сидели Молотов, Ворошилов, Каганович, Хрущев.

С основным докладом выступил Анастас Микоян. Не было таких превосходных степеней, которыми он не увенчал бы заслуги «талантливого» сталинского ученика» и «любимца советского народа» Николая Ивановича Ежова. Докладчик призвал собравшихся «учиться у товарища Ежова сталинскому стилю работы, как он учился и учится у товарища Сталина».

Дружными аплодисментами встретил зал проникновенные слова оратора: «Славно поработал НКВД за это время!»

Во время избирательной кампании 1938 г. многие трудовые коллективы и общественные организации страны с энтузиазмом выдвигали своим кандидатом в депутаты Верховного Совета «любимого сына советского народа, верного рыцаря революции, несгибаемого большевика, кристально честного партийца, ближайшего соратника великого Сталина товарища Ежова Николая Ивановича».

Первые признаки готовящейся замены Ежова на посту наркома были столь незаметны, что он сам поначалу не только не придал им какого-либо значения, но даже воспринял как свидетельство заботы руководства страны об укреплении его положения на высоком посту.

Вначале состоялось назначение заместителем наркома внутренних дел Л. П. Берии.

После этого новую должность получил и Ежов. В апреле 1938 г. он по совместительству назначается народным комиссаром водного транспорта.

Непосредственную связь между этими двумя назначениями нельзя было не заметить. Раздвоение функциональных обязанностей Ежова неизбежно создавало условия для сосредоточения руководства Наркоматом внутренних дел в руках его заместителя Берия.

Отныне роль Ежова в системе НКВД становилась номинальной.

Энергичный заместитель постепенно прибрал к рукам все реальные рычаги наркомовской власти. И даже представительские функции все более переходили к нему. Теперь уже и официальные документы, направляемые из высоких инстанций в НКВД, приходили на имя Берия, минуя Ежова.

Комиссару госбезопасности 1 ранга,

зам. наркома внутренних дел СССР Берия.

В сентябре 1938 г. Военной коллегией Верховного суда Союза ССР в Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Хабаровске и других городах осуждено: к расстрелу — 1803 человека, к тюремн. закл. — 389. Всего — 2192.