Энн Эпплбаум - Паутина Большого террора

Немногим лучше расстрела была отправка на Секирку (Секирную гору), где в церкви был устроен «штрафной изолятор». Хотя о том, что там творилось, ходило много рассказов, с Секирки мало кто вернулся, поэтому о тамошних условиях трудно говорить с уверенностью. Один бывший заключенный описывает бригаду штрафников, идущую на работу: «…мимо нас вели истощенных, совершенно звероподобных людей, окруженных многочисленным конвоем. Некоторые были одеты, за неимением платья, в мешки. Сапог я не видел ни на одном» [130] Ю. Бродский, с. 204. .

Как гласит соловецкая легенда, длинная деревянная лестница в 365 ступеней, которая ведет вниз с крутой Секирной горы, увенчанной церковью, сыграла свою роль в лагерных убийствах. В какой-то момент начальство запретило охранникам расстреливать заключенных, и тогда пошли «несчастные случаи»: людей стали сбрасывать с горы по ступеням [131] Об этом пишут путеводители по Соловецким островам. См. также Солженицын, «Архипелаг ГУЛАГ», часть третья, гл. 2 (мал. собр. соч., т. 6, с. 24). . Недавно потомки соловецких узников поставили у подножья лестницы, где, согласно рассказам, гибли заключенные, деревянный крест. Сейчас это мирное на вид и довольно красивое место — настолько красивое, что в конце 90-х годов местный исторический музей напечатал новогоднюю открытку с фотографией Секирки, лестницы и креста.

Иррациональность и непредсказуемость соловецкой жизни в начале 20-х оборачивалась для заключенных тысячами смертей, но эта же иррациональность и непредсказуемость помогала лагерникам не просто выживать, но и, буквально, петь и плясать. В 1923 году небольшая группа заключенных начала создавать лагерный театр. Поначалу «актеры», многие из которых перед репетицией десять часов работали на лесоповале, не имели текстов, так что им приходилось играть классические пьесы по памяти. Театр получил мощное пополнение в 1924-м, когда появилась целая группа бывших профессиональных актеров (все они были арестованы за «контрреволюционную деятельность»). В том году были поставлены «Дядя Ваня» Чехова и «Дети солнца» Горького [132] Цыганков, с. 196–197. .

Позднее в соловецком театре стали исполнять оперы и оперетты, демонстрировать акробатические номера, показывать фильмы. В программу одного концерта входили музыкальные пьесы для духового оркестра, для симфонического квинтета и для хора, фрагменты из оперы [133] Лихачев, «Книга беспокойств», с. 212. . Репертуар на март 1924-го включал в себя спектакль по пьесе Леонида Андреева (его сын Даниил, тоже писатель, позднее стал узником ГУЛАГа), спектакль по пьесе Гоголя и вечер памяти Сары Бернар [134] «СЛОН», № 3, май 1924 (ГАРФ). .

Театр не был на Соловках единственным проявлением культурной жизни. В лагере была библиотека, число книг в которой с годами дошло до 30 000, и «биосад», где заключенные экспериментировали с северной флорой и фауной. Соловецкие заключенные, среди которых было много бывших ученых из Петербурга, создали также музей местной флоры, фауны, искусства и истории [135] Ширяев, с. 115–132; Лихачев, «Книга беспокойств», с. 201–205. См. также книги и журналы в СКМ. . Соловецкая «элита» посещала «клуб», который на фотографии выглядит по-буржуазному уютным. Пианино, паркетный пол — и портреты Маркса, Ленина и Луначарского [136] «СЛОН», № 3, май 1924 (ГАРФ). .

Используя старое монастырское литографское оборудование, соловецкие заключенные издавали газеты и ежемесячные журналы, где помещали стихи, полные тоски по дому, карикатуры и на удивление откровенную прозу. В декабрьском номере журнала «Соловецкие острова» за 1925 год можно было прочесть рассказ о бывшей актрисе, которую заставили на Соловках работать прачкой. Героиня никак не может приспособиться к новой жизни. Рассказ заканчивается ее плачем: «Все кончено, у-у-у, Соловки проклятые!»

В другом рассказе «старый барин», который в прошлом посещал «интимные вечера в круглой гостиной Зимнего дворца», находит на Соловках утешение только в разговорах с другим таким же «барином» о былых временах [137] «Соловецкие острова», № 12, декабрь 1925 (СКМ). . Клише соцреализма явно не стали еще обязательными. Не у всех рассказов счастливый конец, не все вымышленные заключенные радостно перековываются в советских людей.

В соловецких журналах печатались и исследовательские материалы — от работы Лихачева о картежных играх уголовников до статей об искусстве и об архитектуре оскверненных церквей Соловецкого монастыря. За 1926–1929 годы типография СЛОН опубликовала двадцать девять изданий трудов Соловецкого общества краеведения. Общество изучало флору и фауну островов, делая особый упор на некоторых видах, в частности на северном олене. Печатались статьи об изготовлении кирпича, направлениях ветра, полезных минералах и пушном деле. Последнее заинтересовало некоторых заключенных настолько, что в 1927-м, в разгар экономической деятельности на острове, они добились завоза черно-бурых лисиц из Финляндии для улучшения местной породы. Помимо прочего, общество краеведения провело геологические исследования, результатами которых директор местного музея пользуется до сих пор [138] Из разговора с директором СКМ Татьяной Фокиной 12 сентября 1998 г. См. также, например, «Соловецкие острова», 1925, № 1–7; «Соловецкие острова», 1930, № 1; бюллетени Соловецкого общества краеведения в собрании музея и в АКБ. См также Дряхлицын. .