Андре Каспи - Повседневная жизнь Соединенных Штатов в эпоху процветания и «сухого закона»

В конце XIX века преступный мир Нью-Йорка находился под доминирующим влиянием ирландцев, и было немало в Соединенных Штатах тех, кто утверждал, что ирландцы — преступники по своей природе и что они никогда не изменятся. На самом деле гангстеризм — это этническое явление по трем причинам. Каждый boss (босс, главарь банды) выбирал себе сообщников и подчиненных из своей общины. Таков пример Колосимо, пригласившего Торрио, Торрио, пригласившего Капоне. В этом заключалось стремление окружить себя людьми, которым доверяешь, кого понимаешь, кто вырос в той же культуре. Кроме того, «организованная преступность» вписывается в американскую мечту. Гангстеры, как и добропорядочные граждане, мечтали разбогатеть, сделать карьеру. Любой имеет право стать кем-то. В этом кроется причина злоупотреблений, ведущих к нарушению американских законов, рассматриваемых как помеха, препятствие для свободного предпринимательства. Наконец, существует интерпретация, предложенная Даниэлем Белл: «Организованная преступность служит трамплином для продвижения по социальной лестнице»*.

В самом деле, итальянские иммигранты прибыли в Соединенные Штаты одними из последних. Евреи, например, уже заняли ведущие позиции в производстве готового платья и достаточно прочное положение в коммерции и банковском деле. Ирландцы, появившиеся в Соединенных Штатах еще раньше, заняли хорошие позиции в таких областях, как строительство в городах, работа в портах и на транспорте. Они имели завидное положение в политической системе, и многие из них работали в качестве полицейских. В результате итальянцы столкнулись с тем, что многие пути к успеху были уже заняты. Они не отличались интеллектуальными способностями, а их профессиональная квалификация оставляла желать лучшего. Даже в католической иерархии им преграждали путь ирландцы. Если первая волна итало-американцев удовлетворялась жизнью в нищенских условиях, что касалось и работы, и проживания, то второе поколение, родившееся в Соединенных Штатах, искало любую возможность, чтобы вырваться из гетто. Не зная легальных путей немедленного успеха, они встают на преступный путь. Бандитизм открывает путь к американизации и социальному восхождению. Мафия? Американцы много говорят о ней с конца XIX века. Но скорее это подлинное товарищество, состояние духа, свод правил поведения, позволившие итальянцам Юга и Сицилии объединиться.

Можно задуматься над тем, почему именно Чикаго стал столицей преступного мира. Во-первых, преимущество его географического положения: канадская граница была рядом. Чикаго стал центром борьбы с «сухим законом». Аль Капоне, превратившийся в выдающегося бизнесмена, помогал утолить жажду многим противникам XVIII поправки к Конституции. Но сами традиции бандитизма в Чикаго сложились давно. Разве не рассказывают о том, как еще в XVII веке французский охотник, ставящий капканы, обосновался на окраине Чикаго и начал продавать спирт индейцам с благословения графа Фронтенака, несмотря на возражения отца Маркетта? Не углубляясь в столь далекие времена, можно утверждать, что преступность в Чикаго непрерывно возрастала, и это происходило одновременно с ростом населения. Азартные игры и проституция, проституция и азартные игры… — вот основы преступного бизнеса.

Чикаго, бесспорно, лидировал в то время среди других крупных городов, хотя и Нью-Йорк не намного ему уступал. Возьмем, к примеру, 1928 год. В Нью-Йорке было совершено 200 убийств, причем только 7 из них были раскрыты и виновные осуждены. В Чикаго — 367 убийств, из них 129 остались нераскрытыми. Из числа арестованных убийц 37 были оправданы, 39 осуждены на тюремное заключение, 16 покончили с собой, a 11 стали жертвами отмщения. По всей вероятности, полиция и правосудие были ответственны за происходящее. Чикаго должен был возглавить, благодаря хитроумной политике Капоне, федеральный преступный синдикат, состоящий из группы городов. Велись переговоры с Сент-Луисом, Детройтом, Филадельфией, Флоридой, Новым Орлеаном, Нью-Йорком, Висконсином, Мичиганом, Иллинойсом, которые готовы были объединиться с Чикаго. Таким образом, до какой-то степени случайно, а также в силу географических, политических и этнических причин Чикаго играл роль лидера в преступном мире.

Какой образ жизни вел Аль Капоне? Его первый биограф различал в этом человеке четыре грани. Во-первых, это был обычный мужчина, хороший муж, заботливый отец, хороший сын и хороший брат. Когда он появился в Чикаго, то с трудом освобождался от дурного влияния своей банды в Нью-Йорке. Одевался он тогда скверно и вульгарно. Сам он был стройным, физически сильным, с мощными кулаками и всем формам воздействия предпочитал насилие. Но по мере того как он добивался успеха, у него проявлялось стремление оставаться, по возможности, незаметным.