Дмитрий Тараторин: Русский бунт навеки. 500 лет Гражданской войны

Гражданская война в России 1564 — 20..?

Русский человек вынужден делать выбор. Такая у нас судьба историческая. Вы выбираете, даже если ведете вовсе бессмысленный образ жизни, даже если, казалось бы, от всего в стороне. Все равно, однажды за вами придут те или другие и предъявят…

Потому что в России всегда есть ТЕ и ДРУГИЕ.

Общепризнанно, что в 1918–1922 была у нас гражданская война. Некоторые радикалы называют Великую Отечественную второй гражданской. Имеются в виду сражения «героев РОА» с бойцами Красной Армии. И, исходя из невиданного в мировой истории количества «коллаборантов», воевавших против «своей страны», в этом есть резон.

Однако война все же одна, зато она практически непрерывна, по крайней мере, с середины 16 века. В ней просто есть холодные и горячие фазы. А стороны конфликта иногда меняются местами.

Это война Святой Руси против Третьего Рима, Русской Правды против Российской Империи. Война двух смыслов национальной истории, двух мессианских проектов, двух национальных идей. По одну сторону линии фронта — князь Андрей Курбский, воры в законе и генерал Андрей Власов. По другую — Иосиф (Санин) Волоцкий, НКВД и Иосиф Сталин.

Государственность на Руси, как таковая, зародилась и развивалась не просто под влиянием, а фактически по инициативе Церкви. На Западе имелся абсолютно светский источник власти — республиканско-имперская римская традиция.

Характерно, что варвары вовсе не вырезали поголовно римскую администрацию, а напротив активно привлекали ее представителей к себе на службу. И королевства раннего Средневековья рождались из синтеза племенных германских понятий и римских правовых нормативов.

Но Русь с этой латинской юридической матрицей никак не соприкасалась. Политическое сознание князей Рюриковичей, воспринимавших княжества свои просто как личные вотчины, формировали православные монахи. Поэтому и смысл, и цель государственности были заданы ими — защита Святой Руси. И обеспечение условий для реализации данного проекта, задания, миссии.

Изначально Святая Русь не была ни федерацией, ни даже конфедерацией, она была Землей, в которой дОлжно было воплотить в жизнь заповеди Божьи. Именно здесь на русских просторах суждено сему сбыться. Так верили наши предки.

Известный историк религии Сергей Зеньковский писал: «В древней Руси, идея особого положения русского народа в мире как народа, удостоенного православной веры, развивается уже в первый же век по принятии христианства». Сочинение первого русского по крови митрополита Киевского Иллариона «Слово о Законе и Благодати» говорит о самом важном — о приоритете внутреннего над внешним. Благодать превыше закона.

Илларион убежден, что русские избранный народ, наделенный Божьей благодатью, и облеченный особой, исключительной миссией: «сбысться о нас языцех реченое: откроет Господь мышцу свою святую пред всеми языки и узрят все концы земли спасение, еже от Бога нашего».

Русские (как этнос, находившиеся тогда в стадии формирования) Благую Весть Христову восприняли абсолютно буквально (как евреи, кстати, Закон Моисея). Восприняли, как веление реализовать единство Веры (истинных догматов и правильных обрядов) и Правды (воплощения евангельских принципов в жизненном укладе и государственном устройстве).

Духовный стих «Александр Невский» так говорит об этом:

И мечта об этом «житье любовном» слилась нерасторжимо с национальным архетипом. Святая Русь — синтез Веры и Правды. Пока власть стремится к его реализации, она легитимна. А Земля Русская — преддверие Рая.

Именно это осознание особости данной им Богом территории объединяло наших далеких предков. Иначе, если игнорировать это вполне мистическое, но общераспространенное ощущение, невозможно понять, по какой причине в условиях нескончаемых межкняжеских усобиц, чувство духовно-территориальной целостности Руси продолжало жить в их сердцах.

Чисто материальных резонов — экономических причин и «родовой» общности князей Рюриковичей для этого никак не достаточно. И явно не мечта о некоем имперском общем будущем требовала единства восточно-славянских племен.