Николай Конрад - ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ ЯПОНИИ

Но есть один признак, который вносит некоторый оттенок в это японское рабство. Томобэ и какибэ — во всем рабы — были тесно связаны с землей: вне земли они не существовали. Как это видно из приведенного мною отрывка из Кодзики, земля и люди были в этом случае неотделимы друг друга. Один из современных историков Хаякава Дзиро в предисловии к своей "Книге для чтения по японской истории" (Ниппон рэкиси токухон) высказывает мысль, что японских бэ можно в известной мере сравнивать со спартанскими илотами. "По форме они — крепостные по содержанию — рабы" (ук. соч., стр. 4).

Это сближение с илотами требует, конечно, большой проверки, тем более, что слишком много отличий в общественном устройстве древней Спарты и древней Японии. Однако, во всяком случае, как мне кажется, ясно, что если бэ (имея в виду бэ в позднюю эпоху) действительно следует признать рабами, то все же не в том смысле, как мы понимаем античное рабство. Но все это — одна из форм рабства и поскольку этот период — V, VI и начало VII в. ознаменован именно развитием такого рабства, поскольку именно оно составляло то новое, что характерно для этих веков и чего нет ни до — в эпоху родового строя, ни после — в эпоху надельной системы, постольку эти века можно в известном смысле назвать эпохой рабовладельчества, не получившего ни значения единственной формы социально-экономического строя, ни развития в дальнейшем. Феодальные элементы, созревавшие в этом строе, выступили в дальнейшем на первое место и не дали японскому рабовладельчеству развиться до степени особой рабовладельческой формации.

К сказанному необходимо добавить несколько слов о тех, к кому обычно применяется слово "рабы" — о так наз. яцуко, как показывает значение этого слова, яцуко — домашние слуги и служанки. Они составляли собственность своего владельца и находились всецело в его распоряжении. Никакого серьезного значения для производства они не имели. Это явствует между прочим и из правового положения, если о таком можно говорить. Различие в положении яцуко и бэ обычно определяют так: яцуко можно было распоряжаться как вещью, т. е. их можно было продавать, наказывать, дарить, а также убивать; бэ же нельзя было ни убивать, ни даже продавать и наказывать. Такая формулировка, принятая в большинстве работ, должна быть понимаема так: поскольку бэ были неотделимы от земли, их отдельно от земли действительно нельзя было ни продавать, ни наказывать; но вместе с землей их можно было, как я показал выше, передавать другому; то же обстоятельство, что яцуко можно было продавать, свидетельствует как раз о том, что они не имели касательства к земледелию, т. е. к основному производству той эпохи; о том же говорит и право их убивать, при одновременном запрещении убивать бэ; эти последние были слишком ценны, как занимавшиеся основным видом производительной деятельности. Из этого же всего следует, что рабство в эту эпоху надлежит искать не в яцуко, а в бэ.

Как было выяснено в предшествующем изложении, V, VI и начало VII века представляют картину окончательного распада родового строя. Этот распад вызван появлением внутри родового строя рабовладельчества, разложившего родовую общину, но не развившегося до степени самостоятельной социально-экономической формации. Вместе с тем наряду с этим рабовладельческим укладом внутри того же родового строя созревали элементы феодальных производственных отношений. Рабовладельческие тенденции нашли свое выражение в системе томобэ и какибэ, феодальные — в установлении для некоторой части свободного населения — родичей налога и отработочной повинности. Как это известно из дальнейшего, в окончательном итоге возобладали феодальные тенденции, и в середине VII они были утверждены путем политического переворота, известного под именем "переворота Тайка" (645 г.).

Эти столетия представляют таким образом исключительный интерес, так как именно в это время происходит и созревание рабовладельческих и феодальных тенденций, и их борьба, и окончательное оформление антагонистического общественного строя — классов, и сформирование государства, уже не того примитивного "государства", которое сводилось к союзу родов, державшему на положении данников другие роды, но государства в точном смысле этого слова.

Распад родового строя нашел свое выражение прежде всего в разложении родовой общины. Ее сменила соседская община. В основе это было вызвано ростом населения, увеличением потребностей, запашкой новых земель и тем переворотом, который был внесен в хозяйство новой, пришедшей из-за моря техникой: корейские и китайские переселенцы приносили с собой, как это было сказано раньше, более совершенные, чем в Японии земледельческие орудия и новые, более совершенные способы обработки земли. Огромную роль сыграли появившиеся и растущие в своем числе рабы: они окончательно подорвали прежнюю родовую общину как основную экономическую единицу общественного строя.