Виктор Брачев - Травля русских историков

Свой вклад в травлю И. Я. Фроянова внес и профессор РГПУ им. А. И. Герцена, бывший депутат Законодательного собрания и член партии «Демократический Выбор России» В. П. Островский. Вряд ли он внимательно читал последние книги И. Я. Фроянова, но взгляды ученого заклеймил. «Они, — заявил он, — просты. Существует антироссийский мировой заговор во главе понятно с кем (хотя это дается понять более чем тонкими намеками), зло приходит с растленного Запада; в стране есть пятая колонна, получающая прямые указания и средства от «мировой закулисы». Спасение — в общинном, исконно русском образе жизни… В культурной среде такие взгляды принято называть национал-коммунистическими», — делает в заключении вывод Валерий Островский. Это от него, впрочем, и требовалось. Так что понять профессора тут можно.

Но вот следующий пассаж В. П. Островского уже читать без возмущения нельзя. «Откровенно говоря, — пишет он, — самого Фроянова мне просто жаль. Ибо когда он перестанет быть деканом, а такое рано или поздно случится, останется почти что в полном одиночестве, и большинство из тех, кто сегодня преданно заглядывает ему в глаза (а в закоулках выражается прямо противоположно), после случившегося в лучшем случае не подадут ему руки, а скорее всего, начнут со сладострастием его топтать» {378} 378 Островский В. История с Менделеевской // Дело. 2001. 16 апреля. С. 8. .

Сейчас, когда И. Я. Фроянов уже давно не декан и никакой не начальник, у нас есть возможность оценить это пророчество В. П. Островского. Конечно же, прямо надо сказать, и самому Игорю Яковлевичу, и его друзьям, и ученикам эта история далась нелегко. И вели себя они в этой непростой ситуации, конечно же, по-разному. Но не отказался от Фроянова никто.

Идейным вдохновителем травли И. Я. Фроянова, как справедливо было отмечено еще в 2001 году В. Карабановым {379} 379 Карабанов В. Паутина // Новый Петербургъ. 2001. 22 февраля. № 7. С. 5. , стал ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института российской истории РАН, член-корреспондент Академии наук, «звезда петербургской исторической науки», как льстиво окрестили его демократические журналисты {380} 380 Токарева М. Призрак коммунизма прописан на Менделеевской. И чувствует себя комфортно // Общая газета. 2000. 31 августа. , Рафаил Шоломович Ганелин, об интервью которого в правой прессе мы уже знаем. Не успокоившись на этом, Р. Ш. Ганелин идет в октябре 2000 года на такой, прямо скажем, неординарный для его положения и возраста шаг, как публикация 12 октября в ведомственном журнале «Петербургский университет» «Открытого письма к членам ученого совета исторического факультета» с выражением своей озабоченности сложившейся на факультете ситуацией.

« Для того чтобы понять этого человека , — пишет В. Карабанов, — мы ознакомимся с аспектами его научных интересов. Первое, что нам попадается, — его работа «Царизм и черносотенство» (какая-то болезненная тема для всех членов этой узкой «общественности»). Начинает эту работу Ганелин словами о том, что в ней он хочет «показать губительную роль черносотенства для судеб российской монархии, несовместимость его с реально существующей государственностью», — и после пространнейших рассуждений приходит к такому, совершенно удивительному (я бы даже сказал, бредовому), заключению о роли черносотенных организаций в смерти Столыпина: «Именно эти силы добились политической смерти Столыпина еще до его убийства в 1911 г.». А мы-то грешным делом думали, что убил его эсер Мордехай Богров… Все о том же — и другие его работы. Приведу из экономии места лишь парочку: «Государственная Дума и антисемитизм 1915–1916 гг.», «Черносотенные организации, политическая полиция и государственная власть в царской России ».

Такое ощущение, что все человечество поделено этими людьми на них самих и «черносотенцев», только мир об этом даже не подозревает» {381} 381 Карабанов В. Паутина // Новый Петербургъ. 2001. 22 февраля. № 7. С. 5. .

Но вернемся к «Открытому письму» Р. Ш. Ганелина. « Как человек, в течение многих лет связанный с историческим факультетом, я , — заявил он здесь, — считаю необходимым высказать свои соображения о решениях вашего Совета, которые обратили на себя всеобщее внимание, поскольку создают на факультете возможности для преследования по политическим мотивам и проведения самодеятельных анкетно-идеологических разысканий». Как выясняется далее из письма Р. Ш. Ганелина, он остался недоволен созданием на историческом факультете комиссии для рассмотрения положения на кафедре новой истории по письму в ученый совет факультета сотрудников кафедры С. И. Ворошилова, С. В. Шершневой, В. Н. Барышникова, А. А. Петровой и Н. П. Евдокимовой, в котором они выражали свое недовольство содержанием и методикой прокламируемых Б. Н. Комиссаровым курсов по новой и новейшей истории. «Вам, историкам-профессионалам, — журит Р. Ш. Ганелин авторов письма, — должно быть известно, что обвинения в сокрытии взглядов служили важным приемом фальсификации различных политических дел » {382} 382 Ганелин Р.Ш. Открытое письмо членам ученого совета исторического факультета СПбГУ // Санкт-Петербургский университет. 2000. 12 октября. № 24. См. также: Клио. Журнал для ученых. 2000. № 2(11). С. 341. .