Феликс Юсупов - Конец Распутина

В ответ на мою горячую речь M Г посмотрела на меня с ласковым сожалением, как на несмышленого ребенка

- Вы так говорите потому, что не знаете и не понимаете Григория Ефимовича. Познакомьтесь с ним ближе, и если он вас полюбит, то тогда вы сами убедитесь, какой он особенный и удивительный человек. В людях он ошибаться не может Ему самим богом дана такая прозорливость, что он сразу узнает все мысли - он их читает, посмотрев на человека... Поэтому-то его так и любят в Царском Селе и, конечно, доверяют ему во всем. Он помогает государю и государыне распознавать каждого, он оберегает их от обмана, от всякого опасного влияния. Ах, если бы не Григорий Ефимович, то все бы давно погибло! - заключила М.Г самым убежденным тоном.

Я прекратил бесполезный разговор, простился и ушел. Вернувшись домой, я стал обдумывать свой дальнейший образ действий. То, что я слышал от M Г, только лишний раз подтвердило, что против Распутина одними словами бороться недостаточно Бессильна логика, бессильны самые веские данные для убеждения людей с помраченным сознанием Нельзя было больше терять времени на разговоры, а нужно было действовать решительно и энергично, пока еще не все потеряно

Я решил обратиться к некоторым влиятельным лицам и рассказать им все, что я знал о Распутине

Однако впечатление, которое я вынес из разговора с ними, было глубоко безотрадное.

Сколько раз прежде я слышал от них самые резкие отзывы о Распутине, в котором они видели причину всего зла, всех наших неудач, говорили, что, не будь его, можно было бы еще спасти положение

Но когда я поставил вопрос о том. что пора от слов перейти к делу, мне отвечали, что роль Распутина в Царском Селе значительно преувеличена пустыми слухами.

Проявлялась ли в данном случае трусливая уклончивость людей, боявшихся рисковать своим положением, или они легкомысленно надеялись, что ничего страшного, даст бог, не произойдет и "все образуется", - я не знаю. Но в обоих случаях меня поражало отсутствие всякой тревоги за дальнейшую судьбу России. Я видел ясно, что привычка к спокойной жизни, жажда личного благополучия заставляли этих людей сторониться каких-либо решительных действий. Мне кажется, они были уверены в одном, а именно, что старый порядок во всяком случае удержится Этот порядок был тем стержнем, на котором они прочно сидели, как лист на ветке, а остальное их особенно не беспокоило Выйдет ли Россия победительницей из страшной военной борьбы или вся кровь, пролитая русским народом, окажется напрасной и ужасное поражение будет трагическим финалом огромного национального подъема - не все ли им было равно? Меньше всего они способны были предполагать, что призрак грозной катастрофы надвигался все ближе и ближе и уже начинал принимать самые реальные очертания

Правда, я встречал и таких, которые разделяли мои опасения, но эти люди были бессильны мне помочь. Один уже пожилой человек, занимавший тогда ответственный пост сказал мне'

- Милый мой, что вы можете поделать, когда все правительство и лица, близко окружающие государя, сплошь состоят из ставленников Распутина? Единственное спасение - убить этого мерзавца но, к сожалению на Руси не нахо дится такого человека... Если бы я не был стар, то сам бы это сделал.

Видя, что помощи мне ждать неоткуда, я решил действовать самостоятельно.

Чем бы я ни занимался, с кем бы ни говорил, - одна навязчивая мысль, мысль избавить Россию от ее опаснейшего внутреннего врага терзала меня.

Иногда среди ночи я просыпался, думая все о том же, и долго не мог успокоиться и заснуть.

- Как можно убить человека и сознательно готовиться к этому убийству?

Мысль об этом томила и мучила меня.

Но вместе с тем внутренний голос мне говорил: "Всякое убийство есть преступление и грех, но, во имя Родины, возьми этот грех на свою совесть, возьми без колебаний. Сколько на войне убивают неповинных людей, потому что они "враги Отечества". Миллионы умирают... А здесь должен умереть один, тот, который является злейшим врагом твоей Родины. Это враг самый вредный, подлый и циничный, сделавший путем гнусного обмана всероссийский престол своей крепостью, откуда никто не имеет силы его изгнать... Ты должен его уничтожить во что бы то ни стало..."

Понемногу все мои сомнения и колебания исчезли. Я почувствовал спокойную решимость и поставил перед собой ясную цель: уничтожить Распутина. Эта мысль глубоко и прочно засела в моей голове и руководила уже всеми моими дальнейшими поступками.