Сергей Богатко - Особая группа НКВД

Летал Ульяновский хорошо, командир был волевой, и не уставал повторять: «Дружба дружбой, а служба службой». Он был из тех прирожденных ведущих, которые о дистанции не беспокоятся, но и не терпят панибратства с подчиненными. На соломе рядом будет спать, а встанет и потребует, как положено по уставу. Спустя примерно год Ульяновский был восстановлен в звании капитана ВВС, вернулся в армию, служил в Подольске и с первого дня воевал на скоростном бомбардировщике.

Сводки Совинформбюро становились все тревожней. Огненная лавина неудержимо катилась к сердцу страны, к Москве. Радисты хмурились, прослушивая эфир, — Германия гремела победными маршами. И в этой гнетущей обстановке, когда вся Европа лежала у ног Гитлера, вдруг пришло известие о том, что на Балканах, в оккупированной Югославии вспыхнуло восстание. Братья-славяне пошли в бой против многократно превосходящих сил противника. Что это: безрассудство, вызов, акт отчаяния народа, который предпочел смерть — рабству? Если регулярная армия была разбита в течение нескольких дней, если король и большинство политических деятелей бежали из своей страны в Лондон, то что могут сделать легко вооруженные разрозненные отряды? В дальнейшем стало ясно: югославы осознавали силу вермахта. Но еще лучше они знали характер своих братьев-славян; верили, что Красная Армия разобьет зарвавшихся нацистов, и будет так, как уже бывало в истории — и с тевтонами, и с османами…

Тому, что командование сдерживало стремление на фронт летчиков-дальневосточников и полярной авиации, были серьезные причины. 22 июня 1941 года перед милитаристской Японией во всей остроте встала проблема: когда начинать давно запланированное широкомасштабное вторжение на Дальний Восток и в Сибирь? В этот день министр иностранных дел Японии Мицуока предложил императору Хирохито немедленно напасть на Советский Союз. И 2 июля 1941 года на императорском совете было принято решение вступить в войну с СССР, если германское наступление будет развиваться успешно. 3 июля 1941 года в радиодонесении советский разведчик Рихард Зорге сообщил, что Япония вступит в войну не позднее чем через шесть недель. «Наступление японцев начнется на Владивосток, Хабаровск и Сахалин с высадкой десанта на советском побережье Приморья». Позднее стала известна планируемая дата нападения — 29 августа. В Японии и Северо-Восточном Китае (Маньчжурии) начался призыв резервистов. За июль — август японская группировка войск в Маньчжурии (Квантунская армия) и Корее была увеличена вдвое и приведена в готовность в любой момент перейти границу и развивать наступление в глубь советской территории в Приморье, на Амурском направлении и в Забайкалье.

Для предупреждения внезапного нападения с 12 июля 1941 года началась первая постановка мин в заливе Петра Великого, около Владивостока и на подходах к другим военно-морским базам. Проводку судов обеспечивали военные лоцманы по своим засекреченным картам.

О крупномасштабных сражениях на просторах океана речь не шла, потому что соотношение морских сил СССР и Японии выглядело следующим образом. Военно-морской флот Японии в 1941 году составляли десять авианосцев, десять линкоров, тридцать пять крейсеров, сто одиннадцать эсминцев, шестьдесят четыре подводные лодки, множество мелких кораблей и судов. Что мог противопоставить этой стальной армаде наш Тихоокеанский флот? Всего лишь два крейсера, один лидер (немного крупнее эсминца), двенадцать эсминцев и миноносцев, семьдесят восемь подводных лодок (почти половину из них составляли «малютки»), а также вооруженные пароходы и малотоннажные кораблики — сторожевые, минные заградители, тральщики, торпедные катера. Примерно в равном количестве была лишь морская авиация — до полутора тысяч самолетов с каждой стороны.

Таким образом, перевес японского флота был подавляющий. И было очевидно, что русские не пойдут в открытый океан, чтобы быть расстрелянными с дальней дистанции линкорами. Что делать японской армаде? Гоняться за катерами и сторожевиками вдоль побережья? Но, действуя в обороне, у родных берегов «тюлькин флот» мог нанести большой урон нападающим. Возникала реальная угроза увязнуть в прибрежных, полных мин и подлодок, чужих водах и постоянно отбиваться от налетов авиации. Среди неприятных новинок, выявленных японской разведкой еще в январе 1937 года на русском Тихоокеанском флоте, были двадцать четыре модифицированных МБР-2ВУ с аппаратами волнового управления «Спрут». Они предназначались для управления и радионаведения торпедных катеров, начиненных взрывчаткой. Испытания на Черном море показали высокую эффективность этих катеров-«брандеров».