Федор Глинка: Очерки Бородинского сражения

Вследствие которого гораздо позднее он предпринял и совершил огромное путешествие по Востоку: видел Иерусалим, проехал в Сирию и обозрел многие земли Оттоманской империи. Его сопровождали ученые и художники — для пользы наук и просвещения.

На большой (новой) Смоленской дороге построили две батареи: одну на самом кургане Горецком, другую в 200 саженях впереди, на скате правого берега Колочи: эту — солдаты называли батареей Дохтурова.

Может быть, эта атака принадлежит не именно к этому периоду сражения; может быть, справедливее приурочить ее к тому часу, когда вице-король собирался (во 2-й раз) штурмовать большой люнет.

Смотри статью «Рекогносцировка».

См. кн. «Рассказ артиллериста о Бородинском деле».

В истории войны, соч. Михайловского-Данилевского, наша потеря показана 57 000 выбывших из строя.

И тем кончилось сражение Бородинское, данное с целию великого кровопускания, чтоб ослабить французскую армию. И эта цель достигнута.

Во время сражения под Смоленском на вопрос: «Где король Неаполитанский»? все пленные отвечали: «Il est a la tete de 40 000 chevaux!» [ «Он во главе 40 000 всадников!» фр.]

По иностранному стилю 7-го сентября.

Канонада на левом фланге (против Бородина) начнется в ту минуту, как услышится канонада (против Семеновского) на правом фланге. (Слова из диспозиции Наполеона.)

Первое взятие реданта.

Второй бой за редант.

Третье взятие реданта.

Четвертое взятие реданта.

Пятое взятие реданта.

Шестое взятие реданта.

Это выражение принадлежит нашему храброму ветерану и военнонародному писателю генералу Скобелеву.

Я представил это обстоятельство в таком виде, как об нем говорили в армии люди того времени.

Здесь: великолепным. (Прим. ред.)

Я не могу удержаться, чтоб не привести здесь подлинных слов одного старого солдата. «Под Бородиным (говорит он) мы сошлись и стали колоться. Колемся час, колемся два… устали, руки опустились! и мы и французы друг друга не трогаем, ходим как бараны! Которая-нибудь сторона отдохнет и ну опять колоться. Колемся, колемся, колемся! Часа, почитай, три на одном месте кололись!»

В этом сражении убиты в Измайловском полку: поручик Саврасов, подпоручик Самсонов, и рядовых убито и ранено до 900 человек. Ранены: полковник Храповицкий, Козлянинов, Мусин-Пушкин; обер-офицеры: Мартынов (бывший комендант С.-П.-бурга), Круглов, Моглевицкий, Бахметьев, Быков 1-й, Аргамаков, Евреннов, Васьков, Кавелин, состоящий теперь при особе государя цесаревича, и много других.

Победитель непобедимого (лат.), (Прим. ред.)

Здесь, разумеется, говорится только о начальниках высших чинов. Эти Михаилы были: Кутузов (Михаила Ларионович), Барклай (Михаила Богданович), Милорадович (Михаила Андреевич), Воронцов (Михаила Семенович), Бороздин (Михаила Михайлович) и Михаил Ней.

Отчего в Бородине дрались так храбро? «Оттого, сударь, что тогда никто не ссылался и не надеялся на других, а всякий сам себе говорил: хоть все беги, я буду стоять! хоть все сдайся, я умру, а не сдамся! Оттого все стояли и умирали!» (Слова рядового 1812 года.).

После Бородинского сражения много было толков о храбрости и намерениях Нея в Бородинском сражении. Он был один из главных делателей на этом поле смерти.

Многие раненые французы отправились с берегов Стонца, с Бородинского поля, чтоб умереть под Москвою, где речка Сетунь впадает в реку Москву. Вникая в события 1812 года, нельзя не заметить какого-то символического значения в самых именах мест и урочищ, бывших на виду в то время.