Сергей Соловьёв - Наблюдения над исторической жизнью народов

Китайцы признают над собою неограниченную власть своего богдыхана, потому что эта власть обеспечивает им их работу; отношение основывается на расчете, никакой другой религиозной, нравственной, исторической связи нет. Хотя богдыхан и называется Сыном Неба, но это только титул; хотя ему и воздаются божеские почести, но это церемонии, необходимые для обозначения ранга.

Богдыхан должен быть хороший правитель, добродетельный человек, иначе он не обеспечивает для народа спокойствия и порядка; как же быть в противном случае? Другого средства нет, кроме восстания против дурного лица, против испортившейся династии, и китайская история не бедна такими движениями, нисколько, впрочем, не уничтожающими ее однообразия. Как скоро перемена лица произошла и оказалась удовлетворительною, все пошло по-прежнему, "улей" зашумел в обычной работе.

Чтобы работа была обеспечена, нужен самый строгий порядок; нужно, чтобы все было определено с необыкновенною точностью: чтобы никто не позволял себе ни в чем ни малейшего произвола, ни малейшей перемены; чтобы все происходило одинаково, как раз заведено: китайское законодательство отличается точностью, обстоятельностью определений всего, относящегося к поведению человека, к его нравственным действиям и отношениям, к формам общественных приличий, к покрою одежды и стрижке волос. Закон соблюдается строго, произвола нет.

Демократическое начало господствует; все китайцы равны друг перед другом; наследственных сословий нет; подняться на высшие места, места надзирателей за рабочими, блюстителей установленного порядка на этой громадной фабрике, называемой Китаем, можно только посредством испытанного знания, приобретаемого тяжелым трудом. Цель управления сознана ясно: "Хорошее управление должно доставить народу необходимые для жизни вещи: воду, огонь, металлы, дерево и хлеб; потом должно сделать его добродетельным и научить полезному употреблению всех этих вещей, должно остеречь его от всего того, что может повредить его здоровью и жизни".

И больше ничего не нужно для китайца. Громадная фабрика, наполненная трудолюбивыми работниками, идет века по раз заведенному порядку под строгим надзором знающих дело людей. Все, что может нарушить этот порядок, необходимый для спокойной и потому богатой результатами работы, отстранено:

рабочий не развлечен ничем; мысль его с малолетства приучена вращаться в тесном кругу одних и тех же предметов и направляться к одной цели исканию удовлетворения материальным потребностям; всякий выход отдельного лица из очерченного круга, всякое проявление личности, личной самостоятельности, новой мысли и взгляда не позволяется, невозможно. Полицейский порядок развит был в Китае тысячи лет назад; тысячи лет назад ни один китаец не мог выйти без паспорта за городские ворота.

Правительственная система, которая недавно проповедовалась в Европе некоторыми государственными людьми и которая нравилась многим, измученным революционною качкой, — система ограничения народа заботами о насущном хлебе с исключением всех других потребностей, с удалением от него всего, что могло бы развлечь его внимание, возбудить мысль, нарушить спокойствие и порядок обычных занятий, — эта система, неприменимая в Европе, осуществлена с незапамятных пор в Китае, не выдумана здесь каким-нибудь богдыханом или мандарином, но вытекла из условий жизни народа, принята и усвоена им; народ воспитался, образовался по ней, она вошла в его существо, и может ли он когда-нибудь жить без нее — неизвестно.

Мы видели, что Китай испытывал потрясения, нарушения спокойствия и установленного порядка вследствие слабости и недостоинства богдыханов. Но эти потрясения, не могшие по характеру своему повести ни к каким живительным преобразованиям, не могшие расширить горизонт народной жизни, возбуждали только в народе желание возвратиться как можно скорее к спокойной и потому счастливой старине, восстановить все, как прежде было. Отсюда понятно, что имя человека, особенно потрудившегося над таким восстановлением старины в области мысли, знания и самопознания народа, будет особенно популярно.

Таково знаменитое имя Конфуция (жившего ок. 550–479 гг. до Р. X.), собравшего и приведшего в порядок древние народные предания. "Мое учение, говорил Конфуций, — есть учение, переданное нам предками; я ничего не прибавил и не убавил, но передаю их учение в первобытной чистоте". Из этих преданий старины для нас важны религиозные представления по связи их с религиозными представлениями других языческих народов. В религиозных представлениях языческих народов, известных в истории, мы замечаем следующие общие основные черты: во-первых, дуализм, и притом двойной, именно — обоготворение двух начал" доброго и злого; во-вторых, поклонение душам умерших предков. В различных отношениях того или другого народа к этим основным представлениям выражается характер народа и его историческое значение.