Дина Якшина - Прогулки по Кёнигсбергу

Следующий храм, спроектированный Хайтманом, — католическая кирха Святого Семейства. Построен в 1904–1907 годах в новоготическом стиле.

Во время штурма Кёнигсберга здание незначительно пострадало: одиночный снаряд угодил в башню, но не снёс её. В послевоенное время кирха использовалась под склады. Крыша обветшала, высоту башни снизили, убрав прогнившие стропила.

В начале семидесятых годов архитектор Горбач (тогда еще не главный) разработал проект её реконструкции. Кирху превратили в концертный зал Калининградской областной филармонии. Горбач ничего не изменил внутри, только поднял крышу и «прописал» в подсобках два туалета. Основное помещение осталось прежним. В результате люди верующие, посещая концертный зал, испытывают моральный дискомфорт, будучи вынужденными сидеть спиной к алтарной части… А великолепная акустика осталась от Хайтмана, заслуги Горбача в этом нет.

Ну да на башне появились часы. Но мелодия, которая зазвучала, — не живой звук, а магнитофонная запись. Хотя колокола на башне имеются…

Первый концерт в перестроенной кирхе состоялся в 1980 году. А 20 октября 1982 года в концертном зале был установлен орган, специально для Калининграда изготовленный в Чехословакии.

…С началом перестройки католики устраивали под стенами органного зала демонстративные богослужения, требуя передачи им этого здания. Внутрь их не пустили.

В 1993–1994 годах они привезли себе храм из Баварии в разобранном виде, в порядке гуманитарной помощи. Собрали, поставили на улице Лесопильной и нарекли храмом Святого Семейства.

…А в концертном зале филармонии с 1990 года проводятся международные фестивали органной музыки (которые, впрочем, никто особенно не «раскручивает» — хотя специалисты утверждают, что наш орган звучит ничуть не хуже того, что находится в знаменитом Домском соборе в Риге).

Из всех храмов, спроектированных Хайтманом, самая трагическая судьба — у кирхи Лютера, которая располагалась на Скотном рынке (ныне пересечение улиц Дзержинского и Октябрьской). Кирха была освящена 17 декабря 1910 года. Она имела ренессансную восьмигранную форму и высокую башню. Чем-то кирха напоминала русский православный храм: от свода большого купола шли в четыре стороны «рёбра», а на башне звенели колокола. Внутри располагался простой алтарь из ракушечника, на нём — единственный крест в бронзовой оправе. Рядом — дубовая кафедра.

(Кстати, община кирхи Лютера «отпочковалась» от общины Хабербергской кирхи, располагавшейся там, где сейчас Дом искусств.)

Во время войны храм не пострадал, только внутреннюю обстановку потом растащили. До 1976 года здание использовалось под склад. Крыша обветшала, черепица обвалилась… В 1976-м калининградские православные попросили передать погибающий храм им. Но городские чиновники отреагировали иначе: буквально через считанные недели после обращения верующих кирха Лютера была разрушена направленными взрывами…

Она никому не мешала. Её уничтожили, чтобы не возникало соблазна: Калининградская область считалась самой атеистической в СССР, на её территории не было ни одного действующего храма. А то, что верующие сотнями ездили молиться в православные церкви Литвы, официальных данных не портило. Теперь на месте кирхи Лютера красуется клумба.

Фридрих Адальберт Хайтман — правда, уже после смерти — разделил послевоенную судьбу Кёнигсберга. Умерший в 1921 году, он был похоронен на католическом кладбище на Дюрерштрассе (ныне улица Лесопарковая), стёртом впоследствии с лица земли. Один из известнейших архитекторов Европы, награждённый за многочисленные культовые постройки орденом Папы Римского Пия Х, растворился во времени и пространстве: прах его развеян над бывшим городом, а имя предано забвению.

…Одна знакомая молоденькая немка, никогда не бывавшая в Кёниге, как-то спросила меня, забавно округляя глаза в суеверном испуге: «В Калининграде, наверное, водятся привидения?»

Сначала я хотела ответить: «Нет». (Лишь однажды подвыпивший актёр-кукольник пытался втереть мне жуткую историю о будто бы разгуливающем по театру призраке монаха, но потом запутался в деталях, сконфузился и признался, что врёт.) А потом подумала… Привидение действительно существует. Одно. Под названием Кёнигсберг.

Это его очертания колышутся в зыбком мареве вечерних сумерек… и в облаках рассветного тумана… отражаются в каплях дождя — такого же, какой стучал в здешние окна и сто, и двести лет назад… Это его тени мелькают в зрачках детей и кошек… и редких взрослых, чьи глаза ещё не превратились в арифмометры… И это он, Великий Призрак, оттеняет убожество и облезлых «хрущёвок», и унылых многоэтажек, и элитных особняков. Он не пугает, не мстит — скорее, объединяет истинных жителей города.