Ганс Рефельд - В ад с «Великой Германией»

Русские производят земляные работы так усердно, что это не говорит о предполагаемой атаке. От деревни Яскейм остались только крыши. В ясную погоду на юго-западе у Цинтхена (котел: Мельзак — Хайлигенбейл — Цинтхен) идет бой. Мы смотрим туда в бинокли и видим, как там по обеим сторонам дороги взрываются снаряды. Непрерывно ревут реактивные установки «катюши» и наши шестиствольные минометы. У меня создается впечатление, что русские там атакуют. Уж очень они активны! Частое «ру-м-мс» звучит страшновато, а кроме того, слышны уже совсем близко выстрелы танков и противотанковых орудий. Видимо, русские заняли там часть территории. Однако у нас иваны пока еще не начинали атаковать. Они, конечно, обеспокоены нашим положением на «Песчаной горе». На следующий день я узнаю: между нашими наблюдательными постами и русскими позициями поставлен широкий пояс мин. Еще какие-то субъекты открыто лежат на земле. Я отмечаю все это на своей карте. На следующий день, однако они все исчезли в окопах. Русские давно заметили, что здесь, на нашей «Песчаной горе» (отметка 29,9), должны быть установлены какие-то приборы. Мы имеем также радиостанцию, которую легко засечь, да, кроме того, несколько вояк достаточно дерзко бегают здесь в относительно спокойное время. Много телефонных линий проложено отсюда к огневым позициям и к командному пункту батальона. Очень возможно, что русские даже подсоединились к ним. От этого нам здесь наверху становится изо дня в день все более беспокойно. От Яскейма враг усиленно обстреливает нас тяжелыми минометами (12-см). Мы все глубже роем окопы и призываем солдат быть осторожнее! Эти минометы имеют паршивое свойство: в большинстве случаев звук от начала полета мины можно услышать лишь слишком поздно. И таких минометов у ивана очень много! Я могу только позавидовать! Также и непосредственно за «Песчаной горой» противник поставил несколько подобных штучек. К сожалению, мы не можем этому противодействовать! Ко всем неудачам начинает идти дождь, переходящий в ливень. Вечером, когда я являюсь в фольварк Моркен на командный пункт батальона, по телефону получаю сообщение с «Песчаной горы», что вследствие ливня наша землянка наполовину разрушена. Это печальная весть! Если мы надеялись, что покрытие из песка и глины выдержит обстрел, то что же говорить о дожде? Солдаты ремонтируют наблюдательный пункт. Пока дела идут хорошо. Я использую оба моих наблюдательных пункта без изменения. В фольварке Вангникен я прячусь на сломанной крыше за дымовой трубой. Наряду со мной здесь также расположился наблюдательный пункт наших легких орудий пехоты (7,5-см) обер-фельдфебеля Гроссе. Если русские начинают обстреливать нас артиллерией, то мы спасаемся внизу в подвале. Они строят перед нами земляной бруствер. Я вижу, как длинная колонна иванов следует от Катаринлака, чтобы строить укрепления. Их долго не видно, так как колонну закрывает кустарник. После того как на некоторое время эти парни показываются между кустов, я незаметно пристреливаюсь и готовлю прекрасную атаку. При этом получаю отличный результат! Когда наблюдатель, унтер-офицер, сообщает: «Четыре миномета выстрелили!», я пристально смотрю в бинокль на русских, которые работают, не подозревая об опасности, и спокойно беседуют. Но через 20 секунд после выстрела, когда мины свистят перед разрывом, я вижу, как иваны обеспокоенно задирают головы, а затем молниеносно бросаются на землю. Но там уже взрываются 8-см мины! Тот, кто еще может, мчится к Катаринлаку. Я быстро подаю новые команды и преследую их. У русских уже есть мертвые и раненые! Я смотрю, как они бегут один за другим. Когда русские добежали до Катаринлака, я несколько раз стреляю по дому путевого обходчика. Это встречает ответный удар вражеских минометов, которые направлены против Коббельбуде. Они до сих пор обстреливали нас в Весделене. Я хорошо вижу, как минометчики противника опускают мины в трубы минометов. Я могу в какой-то степени помешать им своими минометами. Затем русские начинают стрелять из орудий по Весделену. При этом почти все стекла вылетают из окон. Ночью к нам прибывает с инспекцией генерал с несколькими важными господами. Мы узнаем, что скоро оставим здесь наши позиции. И куда же отправимся теперь? Наша батарея прибывает на командный пункт батальона в фольварке Моркен. Оттуда грузовики повезут нас в школу в Первильтен.

4–5 марта 1945 г.Мы узнаем, что вскоре должна начаться наша контратака. Приказ пришел непосредственно от армейского руководства (генерал Мюллер). Этот «хороший» генерал не сидит в котле и не очень-то популярен у офицеров высоких чинов! Мы проходим подготовку. Каждый солдат получает открытку с картой Восточной Пруссии и девизом на ней: «Смелому и верному», которую может послать домой. Наши родные наверняка подумают, что они получили «последний привет перед геройской смертью». (Моя открытка осталась у меня, и теперь это сувенир.) Соединение «Рыцарский орден» [13] Так называли части, в которых были офицеры, награжденные Рыцарским крестом. имеет целью пробиться южнее Конрадсвальде и затем западнее Цинтена, чтобы уничтожать ударившее по нам с севера грозное русское подразделение. Нашим новым командиром батальона станет майор Крютцман, который до сих пор был командиром 51 — го батальона, созданного из расформированного 18-го батальона мотопехоты.