Эрнест Лависс - Том 1. Время Наполеона. Часть первая. 1800-1815

Члены представительных учреждений Директории не имели никакого основания претендовать на звание демократических депутатов и рассчитывать на поддержку рабочих парижских предместий, по отношению к которым они проводили политику террора и грабежа. — Прим. ред.

Переворот 18 брюмера знаменовал прежде всего победу крупной буржуазии над ремесленным пролетариатом, над той плебейской стихией, которая в 1789–1794 гг., до 9 термидора, сыграла великую революционную роль. Собственническое крестьянство, интересы которого от попыток феодальной реставрации ограждал Бонапарт, всецело поддержало его диктатуру. При Наполеоне мы видим «…не революционного, а консервативного крестьянина: не крестьянина, рвущегося из рамок своей социальной обстановки, из рамок парцеллы, а крестьянина, желающего укрепить парцеллу, — не деревенское население, стремящееся собственными силами, наряду с городами, ниспровергнуть старый порядок, а деревенское население, которое, наоборот, тупо замыкается в этом старом порядке и ожидает спасения и преимуществ для себя и своей парцеллы от призрака империи» (Маркс и Энгельс, Соч., т. VIII, стр. 406, 407). Наполеон, душитель рабочих, расстреливающий якобинцев и сохраняющий добрый мир с врагами революции — эмигрантами, самодержавный монарх, обративший республики, окружавшие Францию, в королевства и раздавший их своим братьям, зятьям и маршалам, — этот бесспорный исторический образ совсем не имеет ничего общего с титулом завершителя революции. И только фальшивая идеализация Наполеона может это отрицать. Ликвидация демократии, установление самого необузданного деспотизма, и все это с прямой целью охраны интересов имущих классов — вот что характеризует историческую роль Бонапарта, и отрицать это можно только отказавшись от исторической правды во имя продолжения и подкрепления «наполеоновской легенды», уже принесшей так много страшного зла в прошлом именно потому, что она рассчитана была на малосознательную, колеблющуюся массу. В конечном счете эта легенда, начиная с 30-х годов XIX века, всегда служила социальной и политической реакции. «История Франции показывает нам, — писал Ленин, — что бонапартистская контр-революция выросла к концу XVIII века (а потом второй раз к 1848–1852 гг.) на почве контр-революционной буржуазии, прокладывая в свою очередь дорогу к реставрации монархии легитимной. Бонапартизм есть форма правления, которая вырастает из контр-революционности буржуазии в обстановке демократических преобразований и демократической революции» (Ленин, Соч., т. XXI, стр. 84). Однако необходимо подчеркнуть также и значение прогрессивного толчка, данного Бонапартом. «Наполеон разрушил Священную римскую империю и уменьшил число мелких государств в Германии, образовав большие государства. Он ввел свой кодекс законов в завоеванных странах, кодекс, который был бесконечно выше всех существовавших кодексов и в принципе признавал равенство» (Маркс и Энгельс, Соч., т. V, стр. 8). Не признавать огромных и разнообразных дарований Наполеона, исключительных размеров этой исторической фигуры, было бы, конечно, исторически неверно. — Прим. ред.

Как в данном случае, так и во многих других, терминология авторов не соответствует тому содержанию, которое вкладывает в отдельные термины современная наука. — Прим. ред.

См. гл. VIII, «Церковь и культы».

21 января 1793 г. был казнен Людовик XVI. — Прим. ред.

Предварительное заседание их состоялось еще накануне, в 8 часов речера.

Вот перемены, происшедшие в составе этого кабинета за время Консульства: министром юстиции вместо Абриаля в фрюктидоре X года был назначен Ренье — grand-juge — «великий судья»; портфель военного министра перешел от Бертье к Карно, но лишь на время кампании, ознаменованной победою при Маренго; в министерстве внутренних дел Люсьена Бонапарта сменил Шапталь в брюмере IX года; вместо Форфэ морским министром был назначен в IX году Декрэ. В фрюктидоре X года министерство полиции было слито с министерством юстиции. В плювиозе IX года было основано министерство казначейства и на этот пост назначен Барбе-Марбуа.

Пятеро членов Государственного совета имели специальные функции, возлагавшие на них обязанность формально помогать министрам, а в сущности — контролировать их действия. Действительно, статья регламента Государственного совета гласила: «Пяти членам Совета поручается специальное руководство различными отраслями управления, но только в организационном отношении; они следят, каждый в своей сфере, за ходом управления, подписывают корреспонденцию, принимают и делают все запросы и представляют министрам проекты постановлений, вносимые затем министрами на усмотрение консулов». Народное образование было поручено Шапталю, казначейство — Дюфрену, национальные имущества — Ренье, колонии — Лескалье и общественные работы — Крете.