Эрнест Лависс - Том 4. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть вторая

Обращаясь к самому министру, Врайт говорил: «Сэр Роберт Пиль прекрасно знает, что нужно стране. И я готов держать пари, что он обдумывает отмену хлебных законов». Сам Фокс еще с большей резкостью толкал министра на решительный шаг: «Он (Пиль) убедится, что один день справедливости лучше целой жизни парламентской тактики». А в это время Пиль меланхолически прощался с последними остатками феодализма в английской деревне. «Когда к продуктам земли применены будут принципы торговли, никто не станет больше считаться с теми отношениями, которые, быть может, испокон веков установились между землевладельцем и семьей, обрабатывающей его землю; никто не станет более заботиться о старых и немощных людях, которые не в состоянии работать, как молодые и сильные».

Старая Англия умирает — таков глубокий смысл всей этой распри. Но новая Англия сильно страдала, и она нашла своих поэтов, воспевших ее страдания: Гуда, автора Песни о рубашке, и Эбенезера Эллиота, автора Стихов о хлебных законах (Corn-laws Byrnes), одно заглавие которых имело грозный и чуть ли не революционный смысл. «Тысячами выходили из престонских сукновален маленькие заключенные. Они грустно улыбались бледными губами. Это была смерть на пороге жизни, и прохожие спрашивали: «Да разве это дети?» С ними шли живым грозным потоком, поддерживая друг друга, начины — армия истощенных теней».

Голод, кризис и обращение Пиля в сторонника отмены хлебных законов.Еще более ужасные бедствия, постигшие Ирландию, способствовали разрешению вопроса о хлебных пошлинах. Летом 1845 года появившаяся болезнь картофеля уничтожила весь урожай. Многочисленное, даже слишком многочисленное население острова впало в неописуемую нищету. Правительство приняло наиболее неотложные меры, как, например, организацию общественных работ, занимавших множество народа, подвоз индийского хлеба по удешевленной цене и т. п. Но одна мера безусловно диктовалась обстоятельствами даже в Англии и Шотландии, где также свирепствовал голод, — это допущение беспошлинного ввоза заграничного хлеба.

В октябре 1845 года Пиль не мог добиться от своих коллег согласия на эту меру. В ноябре лорд Джон Россель написал из Эдинбурга письмо, в котором заявлял, что виги признали необходимость полной отмены хлебных пошлин, а в декабре премьер, предложение которого снова было отвергнуто, подал в отставку. Королева обратилась к лорду Джону, и тот попытался было составить министерство, но должен был отказаться от этой попытки. Только Пиль пользовался достаточным влиянием для того, чтобы провести великую реформу. Поэтому он вернулся к власти и в 1846 году объявил себя окончательно сторонником свободной торговли, вызвав похвалы со стороны Брайта, ругательства Бентинка и кислые комплименты лорда Джона, который старался дать ему почувствовать, насколько для него необходима поддержка вигов.

Триумф и падение Роберта Пиля (1846).Во время одного из посещений Парижа Дизраэли сказал Луи-Филиппу: «Сэр Роберт проведет отмену хлебных пошлин, и это будет концом его политической карверы». Это парадоксальное пророчество сбылось на деле. В момент решительного вотума 106 консерваторов-пилитов, т. е. склонившихся к идее свободной торговли, соединили сбои голоса с голосами 223 вигов, или радикалов, составив таким образом большинство в 329 голосов за принятие закона против 222 консерваторов, сгруппировавшихся вокруг Бентинка и Дизраэли, из которых ни один не посмел бы составить протекционистский кабинет, — Брайт совершенно справедливо бросил им этот упрек. Все поползновения к сопротивлению со стороны верхней палаты разбились о следующие ясные и неопровержимые слова Веллингтона: «Если палата лордов отвергнет билль, то она останется в одиночестве. Без короны и палаты общин вы ничего не сделаете». И в тот самый день (25 июня), когда пэры высказались и этот продолжительный спор таким образом закончился, победитель пал жертвой недовольства своей прежней армии.

Камнем преткновения снова послужила Ирландия.Правительство предложило билль, направленный к охране жизни лэндлордов. Либералы отвергли эти репрессивные мероприятия; их вождь и министр с одинаковой откровенностью заявили друг другу, что после временного соглашения по одному только вопросу о хлебных законах они впредь не намерены делать друг другу никаких уступок. Но консервативное большинство, разбившееся именно при обсуждении этого вопроса, никак не могло уже вновь составиться. Вентинк, не стесняясь, заявлял, что дело идет просто-напросто о низвержении «изменника и его янычар». Таким образом Пиль оказался в меньшинстве. «Я уверен, — воскликнул тогда Кобден, — что выражу мнение всего народа, а в особенности рабочего класса, высказывая почтенному баронету глубокую благодарность за настойчивость, твердость и искусство, с которыми он провел одну из самых превосходных реформ, какая когда-либо была осуществлена в какой бы то ни было стране!»