Юркй Емельянов - Сталин перед судом пигмеев

Постоянно показывая исторический контекст деятельности Сталина, авторы не раз обращают внимание на те суровые альтернативы, в пределах которых он был вынужден действовать. Они пишут: «Собственно, вся история этого человека — непрерывная череда ужасных выборов». Проделанная авторами работа позволила им дать такую оценку Сталина: «Этот волевой, аскетичный, интеллектуальный, жестокий лидер появился как революционное возмездие за ошибки и преступление имперской элиты, разрушившей Российское государство. Сталин — оборотная сторона незавершенных преобразований Витте и Столыпина. Он воссоздал государство и сделал его сверхдержавой, опираясь на исторические традиции России». Одновременно авторы подчеркивают всемирное значение Сталина: «Он почти реализовал Великую мечту, дал поколениям людей 1930–1940 годов всего мира новое измерение человеческого существования».

Авторы не претендуют на завершение исследования Сталина. Они предупреждали: «Настоящего анализа до сих пор нет, и это очень опасно. Не потому, что нет понимания роли этой личности, в конце концов, она уже принадлежит Истории, а не нам, а потому что неосмысление его деятельности, привязанной к условиям того времени, не дает России возможности осознать свое положение и перспективы в постоянной борьбе стран и народов нашей планеты за мировые ресурсы, за собственное выживанйё и право жить согласно своим культурным традициям. Дело не в Сталине, а дело в России, как мировом явлении, которая пережила за тысячу лет несколько катастроф и смогла подняться. Отвергая Сталина с его безжалостной рациональностью, Россия не захотела знать обстоятельств'его появления и поплатилась за это».

Чем глубже осуществлялось исследование Сталина, тем яснее становилось для исследователя, насколько важна точность и объективность в изучении этого человека. Примером такого исследования жизни Сталина явилась книга A.B. Островского «Кто стоял за спиной Сталина?» Судя по содержанию книги, ее автор самым добросовестным образом поработал в архивах дореволюционного времени, особенно в архивах российской полиции. Плодом его усилий стала книга, которая сняла ряд неясностей в биографии Сталина. Хотя не всегда можно согласиться с выводами, которые делает автор из собранной им информации, ее точность не подлежит сомнению. Не только читатели, но и исследователи получили от Островского труд, который служит надежным источником сведений о революционной деятельности Сталина, а также его окружения.

Откликаясь на растущий интерес к Сталину, издатели старались представить писателям старые и новые свидетельства о нем. Они были затребованы для пересмотра его дела в суде Истории, где до тех пор вершили расправу визгливые пигмеи. К 50-летию со дня смерти Сталина издательство «Алгоритм» опубликовало серию книг под названием «50 лет без Вождя. Сталиниана». В эту серию были включены разные книги, включая художественные произведения (например, книга Николая Никонова «Иосиф Грозный»). Здесь были представлены книги авторов, писавших в разное время и имевшие разные, нередко противоположные взгляды на Сталина и его время: книга эмигранта Сергея Дмитриевского «Сталин. Предтеча национальной революции», впервые опубликованная в Берлине в 1931 году, книга Александра Зиновьева, которая также была издана в эмиграции в 70-х годах («Сталин — наша слава боевая»). Эти книги были написаны людьми, занимавшими в момент их написания негативную позицию по отношению к СССР. Тем ценнее содержавшиеся в них признания о выдающейся роли Сталина в отечественной истории.

Хотя Дмитриевский считал в 1931 году, что «Сталин уже пройденный этап революции», он признавал: «Сталин… нужен был для того, чтобы практически поставить в порядок дня задачу роста национального самосознания великого народа. Он нужен был для того, чтобы острым плугом стальной воли и безграничной власти перепахать русскую землю, выкорчевывая из нее все старое. Он нужен был для того, чтобы заложить материальный фундамент здания новой национальной империи. Это сделано. На взрыхленной почве вырастают новые люди и новые идеи».

В своей книге Александр Зиновьев показывал, как он эволюционировал от ненависти к Сталину к отторжению своего антисталинизма. Одновременно он доказывал порочность антисталинских стереотипов, которые продолжали царить в общественном сознании различных стран мира: «Все, что говорят критики нашей истории и нашего общества, пронизано чудовищной антидиалектичностью, непростительной в наш век буйства науки». Отвечая на обвинения в адрес Сталина и его политики, Зиновьев замечал: «В это время начала складываться новая социальная структура общества, новые формы неравенства. Сталинизм был попыткой остановить этот неумолимый процесс. Отсюда — особо жестокие репрессии в отношении представителей нарождающихся господствующих классов… Или возьмите, к примеру, коллективизацию. Чего только о ней не наговорили! Ошибка! Преступление! Бессмысленная жестокость!.. И ни слова о ее великой исторической роли… Вот возьми сталинские репрессии в отношении командного состава Красной Армии… Да, в какой-то мере это ослабило Красную Армию и способствовало поражениям в начале войны. Но только ли это? И это ли главное? Мы-то с тобой знаем, каким был командный состав нашей армии до чистки. Не будь чистки, мы не имели бы таких поражений в начале войны, но мы проиграли бы войну. Сталин (инстинктивно или сознательно, не могу судить) поступад правильно, намереваясь обновить командный состав армии».