Максим Северин - Решающий момент Ржевской битвы

Здесь, несколько отступив от описания битвы за конкретные населенные пункты, стоит более подробно рассмотреть общую оперативную обстановку в районе вяземских коммуникаций противника, сложившуюся к середине февраля. Отразив первую и самую опасную попытку захвата города с трех направлений в начале месяца, немцы все в большей степени навязывали советским соединениям игру по своим правилам. Если одновременно обратить внимание и на ситуацию на «большом фронте», то здесь, у основания всех трех советских прорывов (1-го гвардейского кавалерийского корпуса — у шоссе юго-западнее Юхнова, 33-й армии — западнее Износок, а также 11-го кавалерийского корпуса, 39-й и 29-й армий — юго-западнее Ржева), противник рядом концентрированных контрударов переломил ход событий в свою пользу, добившись общей стабильности линии фронта. Теперь уже ни одна советская часть не могла прорваться или просочиться сквозь упрочнившуюся вражескую оборону на помощь соединениям, безуспешно штурмующим город и атакующим дороги, проходящие через него. Наши ослабленные войска под командованием генералов Белова, Ефремова и Соколова прочно застряли в немецком тылу без нормального снабжения и надежды на помощь извне.

Хуже, чем у соседей, дела складывались в 33-й армии. Зажатая юго-восточнее Вязьмы между двух дорог, подконтрольных противнику, армейская группировка в составе трех некомплектных стрелковых дивизий (113, 160 и 338-й, не считая 329-й дивизии, отсеченной от армии еще в начале месяца ударами противника по линии дороги Вязьма — Юхнов) испытывала острейший дефицит провианта и боеприпасов. Ефремовцам не повезло сразу во многом: в отличие от 11-го и 1-го гвардейского кавалерийских корпусов, они попали в окружение на территории, где было крайне мало вооружения и боеприпасов, оставшихся после осенних боев (в октябре 1941 года немцы не пропустили на восток основную массу попавших в «котел» советских подразделений, уничтожив их западнее линии железной дороги). Если бы в столь плотном вражеском кольце оказался кавкорпус, то можно было бы пустить на мясо часть коней, обеспечив на время нормальное питание личного состава, а в 33-й лошадей было не слишком много. Не удалось по примеру соседей установить локтевую связь с крупными партизанскими отрядами (ближайший к армии отряд под командованием В.В. Жабо был отделен от нее большаком Вязьма — Юхнов, упорно обороняемым противником); попытки прорваться навстречу наносящим деблокирующий удар войскам 43-й армии были начаты слишком поздно, до последнего предпринимались безнадежные атаки в совершенно противоположном направлении. Так, 338-я стрелковая дивизия окруженной две недели назад 33-й армии в середине февраля с боем пыталась прорваться в район Селиванове на соединение с 329-й дивизией для восстановления единого фронта с опергруппой Белова. 17 февраля бойцы 338-й дивизии вышли на дорогу Вязьма — Юхнов севернее и южнее д. Островки и безуспешно штурмовали прикрываемую ураганным огнем моторизованных частей противника деревню. Однако создать единый фронт с частями Белова, которые уже отвернули от Вязьмы и завязли в таких же бесперспективных, как и у Островков, боях с немецкими подразделениями в районе Семлево, войскам Ефремова не удалось.

22 февраля немцы перешли в районе д. Островки в контратаку, отбросив подразделения 33-й армии от деревни и ликвидировав тем самым угрозу движению по большаку Вязьма — Юхнов. В западной части кольца окружения в ночь на 22 февраля подразделения 20-й танковой дивизии противника ударом в южном направлении захватили д. Прудки на восточном берегу Угры; возможность отхода окруженных за реку по мосту между Прудками и Федотково была утрачена. До поры до времени такое положение с переправами не было фатальным — Угра в феврале и марте была скована толстым слоем льда, пригодным для перехода по нему обозов и артиллерии, в середине февраля до распутицы было еще далеко.

Подразделения опергруппы Белова в это время после короткой перегруппировки и восстановления сил (8-я воздушно-десантная бригада, в частности, ночью 17 или 18 февраля была пополнена 300 десантниками, на этот раз удачно и без разброса десантированными в расположение наших войск, а 11-й гвардейский кавполк 1-й гвардейской кавалерийской дивизии был направлен на помощь партизанам в район станции Дорогобуж) атаковали в обход злополучного Семлевского укрепрайона, сковавшего на себе основные силы кавалеристов и десантников и «попившего немало крови». Новое наступление началось в 19.00 18 февраля с наступлением темноты. На этот раз прорыв через ряд населенных пунктов, занятых противником, начал развиваться успешно: к исходу дня 2-я гвардейская кавдивизия выбила немецкую пехоту из д. Изборово, 20 февраля были освобождены д. Гвоздиково и Сакулино; до железной дороги Смоленск — Вязьма осталось пройти всего 6–7 километров. На следующий день большая часть этого расстояния была пройдена, было очищено от противника Бекасово, шел бой за Березки (к исходу дня 21 февраля деревня была в руках наших кавалеристов).