Дмитрий Хмельницкий - Нацистская пропаганда против СССР. Материалы и комментарии. 1939-1945

Описанная Волтерсом картина абсолютно необъяснима, если исходить из известной по российским источникам истории советской архитектуры. О руководящей роли Эрнста Мая и других немецких архитекторов не говорилось и не писалось. И уж категорически не упоминались никакие американцы, от которых якобы зависело утверждение всех важнейших градостроительных проектов в 1932 г.

К весне 1933 г. в стране начался такой голод, что темпы строительства промышленности пришлось притормозить. Волтерс пишет: «Высшему руководству стало постепенно ясно, что если строительство промышленности и дальше пойдет в том же темпе, то однажды промышленность будет построена, а население вымрет» [33].

В Новосибирске было остановлено строительство всех больших объектов, включая новосибирский вокзал. Достраивалось только то, что было остро необходимо, – некоторые железнодорожные линии и отдельные промышленные объекты. Престижные, но не промышленные объекты, которые по планам должны были быть выстроены в течение второй пятилетки, потеряли шансы на скорую реализацию. Так произошло и с двумя жилыми поселками, которые проектировал Волтерс.

К тому же отношения Волтерса с партийным начальством были окончательно испорчены, а срок годового контракта подходил к концу. В апреле 1932 г. Волтерс с облегчением отправился домой кружным путем – через Туркестан (Ташкент, Самарканд, Бухару) в Москву и далее в Берлин. В это время из СССР начали разъезжаться и его более знаменитые коллеги, жестоко разочарованные сменой государственного стиля, который как будто в порядке издевательства оказался удивительно похож на официальный стиль молодого Третьего рейха.

Вернувшись домой, Волтерс по свежим впечатлениям написал и осенью того же 1933 г. издал в Берлине книжку «Специалист в Сибири». Это дало повод другому работавшему в СССР немецкому архитектору, знаменитому Ханнесу Майеру, коммунисту, остававшемуся в СССР до 1936 г., назвать Волтерса в «Правде» «вовремя не разоблаченным шпионом».

Волтерс возвращается в Германию уже при нацистском режиме, к которому, в отличие от своего близкого друга Альберта Шпеера, особых симпатий не испытывает. По книге хорошо видно, что он свободен как от социалистических, так и от националистических предрассудков любого рода. Его отношение к людям определяется только их личными качествами, и ничем иным.

Но гестапо приглядывается к людям, работавшим в Советском Союзе, и Волтерс принимает меры предосторожности. Так в книге появляется фраза: «Международное еврейство управляло прессой и в России и давало отвратительные сообщения из Германии» [34]. Нелепость ее в контексте книги ясна любому читателю. Волтерс подробно и чрезвычайно достоверно во всех деталях описывает герметичное советское общество, а также механизм, характер и цели советской пропаганды. Никакому «международному еврейству» в этом описании места нет. Это в чистом виде идеологическая маскировка. Такую же маскировочную роль, видимо, играли еще два замечания Волтерса – о том, что среди членов «треугольников» на предприятиях один или два, как правило, были евреями [35]и что евреями были почти все представители сибирских трестов в Москве [36].

Дальнейшая судьба Волтерса совершенно удивительна. Вернувшись в Берлин, он до 1937 г. проработал в Имперском управлении железных дорог, занимаясь проектами перестройки вокзала Цоо.

В 1937 г. Альберт Шпеер, получивший пост главы Генеральной строительной инспекции и, фактически, ставший главным архитектором рейха, пригласил Волтерса на роль своего заместителя. Как раз тогда Шпеер занялся проектами реконструкции Берлина и превращения его в новую столицу империи «Германиа». Вплоть до конца войны Волтерс был ближайшим сотрудником Шпеера. Он занимался градостроительным проектированием главной трассы нового Берлина – оси Север – Юг, издавал книги об архитектуре Третьего рейха и о творчестве Шпеера.

В 1943 г. Волтерс стал руководителем «Рабочего штаба по восстановлению немецких городов». Весной 1945 г. он по поручению Шпеера совершил путешествие по Германии, организуя в разных городах проектные бюро, которые должны были по планам Шпеера заняться восстановлением и реконструкцией разрушенных немецких городов после войны под его, Шпеера, руководством.

Однако Шпеер оказался на скамье подсудимых в Нюрнберге и получил 20 лет тюрьмы. Волтерс уехал в свой родной город Кесфельд, где занимался проектированием зданий, градостроительством и публицистикой вплоть до своей смерти в январе 1983 г. После войны он снова стал совершенно современным архитектором и без всякой сентиментальности, с иронией вспоминал о своем вкладе в нацистскую архитектуру.