Дмитрий Хмельницкий - Нацистская пропаганда против СССР. Материалы и комментарии. 1939-1945

Спишарный был одним из самых энергичных и способных представителей старых специалистов лесопильной промышленности. Тотчас же он был арестован ГПУ и спустя несколько недель расстрелян.

Этот случай не был единичным. Так складывались дела повсюду в СССР. Сотни миллионов золотых рублей и миллиарды бумажных были в течение этих лет «распроектированы», то есть растрачены совершенно бесполезно.

Полуготовые промышленные стройки, бесчисленные кладбища машин, гигантские горы бракованной продукции, бесконечные протесты и жалобы со стороны населения на недоброкачественность продукции и полная дискредитация советских изделий на иностранных рынках – вот результат этого хозяйственного хаоса. Конечно, всех этих фактов долгое время скрыть было нельзя.

Для того чтобы утаить от советского населения настоящие причины преступной бесхозяйственности, власть обратилась к испытанному средству всех неспособных деспотов: во что бы то ни стало нужно искать и найти «виновников».

И они были найдены; об этом позаботились друг Сталина – впоследствии расстрелянный – Ягода, его предшественник по ГПУ Менжинский и Крыленко со своим юридическим аппаратом.

Тюрьмы рабочего государства оказались в самый короткий срок переполнены представителями технической интеллигенции и квалифицированного пролетариата.

Инсценировался один процесс за другим. Изумленное советское население и весь остальной мир были поражены тем обстоятельством, что «классовый враг нагло поднял голову», чтобы сорвать успех гениальной работы бедного Сталина во имя счастия трудящихся Советского Союза.

Это переложение ответственности с плеч партийных хозяйственников на плечи специалистов и квалифицированных рабочих имело чрезвычайно серьезные последствия.

С 1930 – 1931 г. началось повальное бегство технических сил в такие области, где не надо было иметь ни малейших технических познаний и где не требовалось никакой личной ответственности. Старшие инженеры стремились устроиться копировальщиками и чертежниками в малых предприятиях или сторожами на строительных площадках. Великолепно обученные плановики и экономисты, даже высшие работники плановых органов устраивались во всевозможных учреждениях переписчиками или конторщиками.

Когда, после катастрофических последствий этого «бегства от ответственности», обнаружился чудовищный недостаток технических сил и государство провело строжайшую проверку прошлой жизни и образования всех советских работников, – сбежавших специалистов можно было найти даже на постах простых милиционеров. Тем же путем шли и квалифицированные рабочие.

Было выработано специальное законодательство, на основании которого отчаявшихся советских специалистов снимали с работы отовсюду, где бы они ни скрывались, снова назначали на ответственные посты и, под страхом строжайших наказаний, заставляли вернуться к той деятельности, которую они добровольно покинули.

Таким образом, подготовка и знания интеллигенции и квалифицированных рабочих стали для них роковыми в самом буквальном смысле этого слова.

К концу 1931 г. все советское хозяйство находилось в состоянии полнейшего хаоса. Один спец сменял другого, один директор или заведующий заменялся другим. Для многих крупных, вновь построенных предприятий долгое время совершенно невозможно было найти подходящих людей для технического руководства.

Дело зашло еще дальше.

В начале 1931 г. на тайной конференции высших партийных органов, на основании ряда примеров было установлено, что в большинстве случаев утвержденные центральными органами планы на местах по приказу местных партийных руководителей были коренным образом изменены без согласия центра. Денежные средства, отпущенные Москвой для этих строек, были использованы совсем на другие надобности.

Было установлено, что те средства, которые были отпущены для ускоренной постройки промышленных предприятий, зерновых силосов, складских и транспортных помещений и пр., часто использовались для стройки объектов местного значения, как кино, театры, клубы, спортивные площадки, бани и т. п.

По финансовым планам центра ни в каком случае нельзя было возводить такие постройки за счет центрального бюджета, а только за счет местных средств.

Конечно, такие самовольные действия часто вели к катастрофическим результатам.

На тайных партийных собраниях совершенно открыто признавалось, что при таких постоянных произвольных изменениях плана строительства и нарушениях бюджетной дисциплины со стороны местных представителей власти не может быть и речи о каком-либо плановом и упорядоченном строительстве советской промышленности.