Лев Князев - Лицо бездны

Тогда он только что уселся на своем месте во втором ряду у окна и с благодушием человека, которому некуда спешить, рассматривал через стекло народ на площадке. И вдруг взгляд его споткнулся. Чуть в стороне от остальных стояло Чудо. Максиму перехватило дыхание, словно он неведомым образом обнаружил себя на высоченной вершине, с которой мир раскрывается до самых дальних горизонтов и кажется необыкновенно таинственным и привлекательным. Дальнейшему взлету его души в гордые выси помешало лишь то, что рядом с Мисс Вселенной высился Мистер Икс, молодой человек, одетый как удачливый кооператор или партийный функционер, в добротную дубленку и пыжиковую шапку. Сытые щеки и плотные усы скобочкой. Любезно наклоняясь и, раздвигая скобку, он что-то такое травил, а Мисс Вселенная сдержанно улыбалась, раня Максиму вмиг разросшееся до размеров грудной клетки сердце.

Девушка вошла в салон. За ней - парень с чемоданчиком в руке. Она скользнула синими глазами по номерам на полках, и Максим замер от радостного предчувствия: ко мне!

- Мое четвертое, это здесь? - подтвердила она его догадку глубоким и звучным, как у дикторши центрального телевидения, голосом.

- Да, конечно, ваше с краю, - отодвинулся Максим.

- Я хочу у окна, можно? - спросила она, одарив наконец взглядом и Максима, и едва заметно улыбнулась, приведя его в совершеннейший восторг.

- Нет вопроса, - сказал Максим, слегка смущенный своей недогадливостью.

Сопровождающий поторопил его.

- Скоро, скоро, паренек, мухой, потом поговоришь.

За такие слова Д'Артаньяны пронзали обидчиков шпагой; Максим только примерился взглядом - округлый подбородок был как раз на расстоянии крюка. Припечатать бы ему справа - куда и денется самоуверенная усмешка. Ничего, что большой, враз успокоится. Но здесь же Она! Максим молча выбрался в проход. Девушка села у окна. Здоровяк поставил чемоданчик у ноги Максима и усмехнулся.

- Тебе, паренек, ответственное поручение: хранить этот кейс пять часов.

Максим пристально взглянул на него, однако снова промолчал.

- Привет папе, Викуля, - сказал Большой. - Соседа не обижай, он у нас смиренный, правда же, сосед?

Смиренный! Не отводя от здоровяка взгляда, Максим произнес осевшим голосом:

- Хамить не приучен, особенно в присутствии дам.

- О, даже так! - поднял брови Большой. - В таком случае, Викуля, поздравляю тебя с соседом!

- Дмитрий, перестань! - сказала девушка, сдвинув тонкие брови.

Дмитрий отступил к выходу, помахал кожаной перчаткой.

- Счастливо, Викуля!

Автобус тронулся, вырулил на трассу. Справа затряслись пологие сопки с изреженным, вытоптанным горожанами лесом, слева плоско вытянулась замерзшая бухта, а далеко на горизонте темной лентой сияло свободное море. Девушка достала из сумки томик стихов, раскрыла его наугад. Сбоку глянула на Максима.

- Очень обиделись?

- Нет, - сказал он и засмеялся. - Вы - рядом, и это праздник, а кто в праздник обижается?

Она с улыбкой покачала головой.

- Однако, вы без предисловий!

- Увидел вас в окне и сразу сказал себе: вот Мисс Вселенная! - Максим глядел на девушку сияющими глазами. - Извините, понимаю, что слишком напористо и прямо, но, поверьте, времени нет на предисловия, должен же я сказать о своем, а то пройдут эти часы, выйдем в Южном на автовокзале - и никогда больше не встретимся. Вас зовут Виктория? Меня - Максим...

- Ну, хорошо, Максим, если уж сидим вместе и вам не до предисловий, будем знакомы.

- Что у вас? - показал он глазами на книжку в ее руке.

- Детектив, - улыбнулась она и перевернула обложку. - Мандельштам. Пытаюсь понять, в чем там дело, отчего только о нем и говорят наши модницы и модники.

- Ореол жертвы, не более того, - сказал Максим.

- Нет, кое-что интересно, - возразила она и глянула не без иронии. - Вы то, конечно, читали!

- Представьте себе - да, - хмыкнул он. - В рейсах времени хватает. - Не Блок, даже не Рубцов, так что извините.

- А я не согласна! - горячо возразила она.

В соседнем ряду, громко, легко перекрывая монотонный гул движения, переговаривались старушки.

- Столько пережили, страх вспомнить! Война!

- Гнилья-то, гнилья поели, пни березовые грызли...

- И ниче, сдюжили до сей поры...

- Че ж не сдюжить, обещали: вот как победим, тут тебе и рай наступит, а оно, как поглядишь, не лучше, а хужей да хужей. В магазинах - ни поесть, ни попить, в больнице бинтов нет, того-этого нет, лекарства от головы не купишь, воздух и воду - и те отравили, в дождь не попадай, облезешь, как кошка драная!