Пауло Коэльо - Дьявол и сеньорита Прим

"Да это прямо про меня", - подумал чужестранец.

Шанталь - молодая, привычная к здешним дорогам - старалась шагать как можно быстрей, надеясь утомить и унизить своего спутника и тем самым получить над ним психологический перевес. Однако чужестранцу удавалось не отставать. Он, хотя и запыхался немного, но так и не попросил девушку сбавить темп.

Они подошли к хорошо замаскированной палатке из зеленого пластика, где охотники обычно поджидали дичь, забрались внутрь, дыша на заледенелые руки и растирая их.

- Что вам нужно? - спросила Шанталь. - Зачем вы назначили мне встречу?

- Хочу загадать тебе загадку: какой из всех дней нашей жизни не приходит никогда? - спросил он и, не дождавшись, ответил сам: - Завтрашний. Однако мне кажется, ты убеждена, что завтра наступит, и потому отложила то, о чем я просил тебя. Сегодня начинается уик-энд: если ты ничего не скажешь, это сделаю я.

Шанталь выбралась из палатки, отошла на безопасное расстояние, расстегнула чехол и вытащила из него ружье. Но чужестранец вроде бы даже не заметил этого.

- Скажи-ка мне, - произнес он, - вот если бы тебе пришлось писать книгу об этом случае с золотом, неужели ты считала бы, что большая часть читателей, каждый день сталкивающихся с разнообразными трудностями, не раз несправедливо обиженных жизнью и людьми, вынужденных выбиваться из сил, чтобы накормить и выучить детей, - так вот, неужели бы они согласились так страдать ради того, чтобы ты сбежала со слитком?

- Не знаю, - отвечала Шанталь, вкладывая в ствол первый патрон.

- И я не знаю. Именно такой ответ мне и нужен. Теперь был заряжен и второй ствол.

- Ты готова убить меня, хоть и пытаешься успокоить россказнями про волка. Но это ничего, поскольку отвечает на мой вопрос: представители рода человеческого отягощены злом, раз уж мелкая служащая из провинциального городка способна совершить преступление ради денег. Я умру, но теперь я знаю ответ, и потому умру довольным.

- Держите, - и Шанталь протянула ружье чужестранцу. - Никто не знает, что мы с вами знакомы. В гостиничном формуляре вы указали о себе ложные сведения. Вы можете уехать, когда пожелаете, и, насколько я понимаю, можете скрыться где угодно, в любом уголке мира. Вам даже прицеливаться не надо - просто направьте на меня дуло и нажмите на курок. Заряд состоит из маленьких кусочков свинца, которые разлетаются конусом. С такими патронами ходят на крупную дичь. И на людей. Вы можете даже смотреть в другую сторону, если вам не хочется видеть, как картечь разворотит мое тело.

Чужестранец положил палец на спусковой крючок, прицелился в ее сторону, и Шанталь с удивлением заметила, что двустволку он держит привычно и правильно, как человек, умеющий владеть оружием. Так они простояли довольно долго: Шанталь знала, что, если чужестранец поскользнется или вздрогнет от внезапного появления зверя или птицы, палец его дернется и ружье выстрелит. В этот момент она осознала, сколь по-детски наивным было ее душевное движение: она пыталась бросить вызов этому типу, всего лишь чтобы подразнить его - пусть-ка сам сделает то, что предлагает сделать другим.

А чужестранец между тем продолжал направлять ружье на Шанталь, он не моргал, и руки его не дрожали. Теперь уже было поздно; теперь уж он сам был убежден, что оборвать жизнь девушки, бросившей ему вызов, - недурная, в сущности, идея. Шанталь готова была взмолиться о пощаде, но он опустил ружье раньше, чем она успела вымолвить слово.

- Я почти физически ощущаю твой страх, - проговорил он, протягивая ей ружье. - Я чувствую запах пота, струящегося у тебя по лицу, хоть он и перемешивается с каплями дождя; несмотря на ветер, который с адским шумом раскачивает деревья, я слышу, как, едва не выскакивая из груди, колотится твоё сердце.

- Сегодня вечером я сделаю то, о чем вы меня просили, - сказала Шанталь, делая вид, будто не слышала произнесенных им слов, в которых все было чистой правдой. - В конце концов, я хотела понять все-таки вашу натуру, распознать, чего в вас больше - зла или добра. Кое-что я вам только что продемонстрировала: несмотря на все чувства, которые я испытывала или перестала испытывать, вы могли спустить курок. Могли, да не спустили. Знаете почему? Потому что струсили. Используете других для того, чтобы разрешить ваши собственные конфликты, а занять собственную позицию - не способны.

- Один немецкий философ сказал как-то раз: "Даже у Бога есть ад: это его любовь к людям". Нет, Шанталь, я не струсил. Я и не такие курки спускал, а точнее говоря, я производил оружие, которому твоя двустволка в подметки не годится, производил и продавал по всему миру. И все это было вполне законно и легально - с разрешения правительства, с уплатой экспортных сборов и прочих налогов. Я женился на той, кого любил, у меня были две прелестные дочки, и я всегда умел требовать и получать все, что мне причиталось.