Олег Климов - Пергамское царство [Проблемы политической истории и государственного устройства]

Вместе с тем неясен ряд вопросов, связанных с характеристикой деятельности этого представителя царской администрации. Прежде всего, обладал он только гражданской или еще и военной властью? Какими были вообще полномочия градоначальника и роль в политической жизни страны? А. Хойсс выразил недоумение по поводу того, почему всего лишь в одном случае должностное лицо, пренебрегающее своими обязанностями, штрафуется градоначальником (ὁ ἐπὶ τῆς πόλεως), в других ситуациях это делается кем-либо из городских магистратов [6] Heuss A. Stadt... S. 61-62. Not. 1. . На этот вопрос ответ может быть дан вполне определенно: "царский закон об астиномах" регламентирует деятельность именно городских должностных лиц и некоторые другие вопросы внутриполисной жизни, решаемые, как правило, без участия представителей царской администрации. Поэтому для характеристики функций и полномочий градоначальника вопрос следует поставить иначе: почему именно в этом месте документа (стр. 55-59) упоминается градоначальник, чем описываемая ситуация отличается от всех предшествующих и последующих? Градоначальник вмешивается в деятельность органов самоуправления в том случае, когда астиномы - важные должностные лица полиса - не выполняют предписанные им обязанности. Эта ситуация, видимо, расценивалась как особо важная, чем и было вызвано вмешательство представителей царской администрации. В случае, когда пренебрежение делами общины выказывали низшие магистраты - амфодархи, штраф налагали сами астиномы. Из этого можно заключить, что градоначальник предоставлял право решения основной массы вопросов городской жизни полисным органам и вмешивался лишь в нетипичных и важных случаях.

Объем и характер власти градоначальника не совсем ясен. А. Хойсс высказал мнение о наличии у градоначальника военной власти и видел в нем прежде всего городского коменданта [7] Ibidem. S. 26-27, 29. . Близкое по смыслу мнение выразил Α. X. М. Джоунз, который отметил наличие ряда титулов у командиров царских гарнизонов, к числу которых относится и титул ὁ ἐπὶ τῆς πόλεως. При этом ученый подчеркнул, что военный комендант, являясь в полисе представителем центральной власти, постепенно приобретал и некоторые гражданские полномочия и функции [8] Jones A. H. M. The Greek City... P. 105. . Г. Бенгтсон и Э. Хансен видели в градоначальнике Пергама царского ставленника, облеченного гражданской властью, основной функцией которого был контроль над жизнью общины столицы, над деятельностью ее органов самоуправления [9] Bengtson G. Die Strategie... Bd. 2. S. 241-242; Hansen E. Op. cit. P. 193, 200. . Р. Бэгнал на основе документов государства Птолемеев рассматривал градоначальника как военного коменданта, обладавшего, кроме того, контрольной и административной властью в подвластном ему полисе [10] Bagnall R. The Administration... P. 131, 221-224 f. .

В данной связи следует обратиться к одному незаслуженно забытому исследователями свидетельству римского историка Тита Ливия. Рассказывая о покушении на жизнь Эвмена II в Дельфах в 172 г. до н. э., Ливий отмечает, что слухи о смерти пергамского царя достигли столицы государства Атталидов, и тогда брат Эвмена Аттал "переговорил с женой брата (с царицей Стратоникой. - О. К.) и с начальником кремля как несомненный наследник царства" cum uxore fratris et praefecto arci tamquam iam haut dubius regni heres est locutus (Liv. XLII. 16, 8). Ясно, что речь идет о кремле столицы царства, а начальник крепости являлся чрезвычайно важным должностным лицом, которое находилось в прямом подчинении монарху. Очевидно, право отдавать распоряжения начальнику кремля принадлежало только царю. Само по себе это единичное упоминание о коменданте пергамского кремля у Ливия, сделанное, причем, случайно, мимоходом, возможно и не заслуживало бы значительного внимания, если бы археологические данные не убеждали нас в мысли, что речь идет о совершенно реальной, конкретной политической фигуре. В результате многолетних археологических исследований Пергама стало известно, что город обладал великолепной системой укреплений. Холм Пергама был прекрасно приспособлен самой природой для строительства оборонительных сооружений. Он возвышался над плодородной равниной реки Каик почти на 300 метров, имел достаточно большую площадь. Северный и восточный склоны его были обрывистыми, в то время как противоположные южная и юго-западная стороны имели пологий, длинный спуск. Крепость существовала здесь уже в доэллинистический период; открыты остатки стен, ворота, охранявшиеся башней, и некоторые другие элементы фортификационной системы. В ряде письменных источников Пергам конца IV - начала III в. до н. э. изображается прежде всего именно как крепость; не случайно Лиси-мах избрал это место для хранения части своих сокровищ. В доэллинистический период вершина холма была заселена жителями города, о чем имеются два свидетельства. Первое - "Хроника Пергама". В ней говорится о том, что сатрап Оронт переселил опять жителей на холм, на старое место города (OGIS. 264. Стк. 7-8). Второе свидетельство содержится в произведении Страбона, писавшего, что во время царствования Лисимаха "население города жило на самой вершине горы" (XIII. 4,1). При Атталидах ситуация решительно изменилась: холм превратился в мощную крепость и резиденцию царей, а собственно жилые кварталы были вытеснены на нижнюю часть склона и к подножью горы.