Ксения Колобова - Древний город Афины и его памятники

Парфенон. Руины древнего Парфенона, до сих пор украшая Акрополь, стали в наше время символом человеческой культуры и творческого гения. Некогда блиставшие белизной пентеликонского мрамора колонны Парфенона теперь приобрели цвет пентеликонских скал. Окрашенные в коричневато-золотистые тона, они рельефно выделяются на синем фоне неба. На рассвете первые лучи солнца, скользя по склонам гор Парнета и Эгалея, окрашивают в розовато-фиолетовый цвет обнаженные скалы Саламина и берега Эпидавра; Мунихия становится огненной; блистающие лучи пробегают по вершинам Пникса и Ареопага и надолго задерживаются на Акрополе.

Вечернее солнце, скользя от Пирея по равнине, золотит и воспламеняет Парфенон; ясный воздух придает ему живые движения теней, и кажется, что руины так же прекрасны, как был некогда прекрасен только что построенный храм.

Летом раннее утро и ранний вечер — единственное время, когда можно безнаказанно смотреть на древние руины. В середине дня яркий свет заливает Парфенон, удлиняя черные тени капителей и перекрытий колонн. В этот час солнце горит как расплавленный металл, слепя глаза. А в те редкие в Афинах дни, когда небо темнеет, как перед бурей, храм становится тусклым и серым, как бы овеянным пеплом ушедших эпох.

В 449 г., в год заключения мира с Персией на выгодных для Афин условиях, Перикл внес на обсуждение Народного собрания проект реконструкции Акрополя. Согласно проекту Акрополь должен был превратиться в священный участок, достойный великолепия Афин — гегемона морского союза, победителя персов.

В биографии Перикла Плутарх сообщает нам некоторые подробности (113/114) начатого строительства (гл. 13). [3] В анализе главы в основу положена работа Б. Швайцера. В. Schweitzer. Phidias, der Parthenon-Meister, III. JbAI, 55, 1940. Прежде всего древний биограф указывает на почти сказочную быстроту построек, «исключительных по своему величию и несравненных по красоте и прелести очертаний», возникших в результате упорного соревнования художников. То, что современники Перикла рассматривали как задачу многих поколений, было совершено в кратчайший срок. Это чудо вызвал Перикл. «Что касается красоты, то она уже тогда была изначальной; если же кто-нибудь спросит о времени (построек), то они и теперь так свежи, как будто бы только что созданы. Цветущая юность их, совсем не тронутая временем, бросается в глаза, как будто бы в эти произведения искусства примешано живое дыхание теплой крови и никогда не изменяющаяся душа». Эта характеристика вызывает в памяти писателя и другое знаменитое имя — имя Фидия. «Помощником Перикла был Фидий, который всем управлял и за всем наблюдал, хотя на каждой из построек трудились особые архитекторы и художники».

Затем Плутарх перечисляет важнейшие постройки этого времени, делая изредка отдельные примечания и пояснения общего характера. Прежде всего Плутарх говорит о Парфеноне, упоминает о Телестерии Элевсина, Длинных стенах, Одеоне, Пропилеях. Несчастный случай, который произошел при постройке Пропилей с одним из искусных ремесленников, дает ему повод сообщить о заинтересованности богини Афины в успешном завершении трудов Перикла. Рассказ о постановке бронзовой статуи Афины Целительницы благодарным Периклом позволяет перейти к описанию культовых статуй, но у Плутарха упомянута лишь хризоэлефантинная статуя Афины Девы. Писатель подчеркивает, что эта статуя создана самим Фидием, тогда как другие работы производились под его руководством. «Почти все лежало на нем, и, как мы уже сказали, он возглавлял всех художников на основе своих связей, с Периклом».

Следующая за этим фраза непосредственно переводит в третью и последнюю часть изложения Плутарха: «И тогда появилась зависть и оскорбление, потому что Фидий имел обыкновение в угоду Периклу принимать (в своей мастерской) женщин из хороших семей, посещавших строительство». Затем передаются различные сплетни о частной жизни Перикла, почерпнутые у Аристофана и Стесимброта. Писатель далее осуждает современников своего героя и переходит к общим, соображениям о сложности историографии, которая затруднена измышлениями поздних поколений и субъективным предубеждением современных Периклу историков.

Основным героем всех трех разделов главы является, без сомнения, Перикл. В первом из них Перикл выступает как хозяин величественных построек, во втором — как заботливый отец ремесленников, в третьем — вместе с Фидием, как жертва ненависти и зависти. (114/115)