Удо Ульфкотте - Совершенно секретно - БНД

Разведки Германии, Англии и Франции все вместе подозревали ее в шпионаже, но у них не было против нее никаких улик, кроме того, что она во второй половине своей жизни спала с немецкими офицерами и, как минимум, с одним министром. Под артистическим псевдонимом Мата Хари она работала «исполнительницей яванских храмовых танцев». В октябре 1917 года она была казнена французской расстрельной командой в казарме Де Винсан. Только ее трагическая смерть послужила основанием, вместе со все новыми возникающими уже после смерти слухами об ее агентурной деятельности, для ее легендарной славы. Раздутые сообщения распространили в общественности заблуждение, что «супер-шпионка» была романтической героиней, которая чрезвычайно существенно повлияла на ход войны.

Что касается шпионажа вообще, то Первую мировую войну характеризовала, прежде всего, существенная ошибочная оценка всех разведок, предрекавших до ее начала ограниченную, короткую войну, а не кровопролитную, протянувшуюся на годы позиционную войну на истощение. К концу войны большевики после русской революции 1917 года создали свою собственную тайную полицию ЧК — предшественницу КГБ. Ее имя представляло собой сокращение слов Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем. Сначала ЧК должна была быть лишь следственным аппаратом, а определением виновности и назначением наказания должны были заниматься народные суды. Но все изменилось с началом «красного террора». Возглавляемая в начале поляком Феликсом Дзержинским, ЧК стала жестоким образцом всех последующих советских спецслужб. Экстремальная жестокость, взятие заложников, создание концлагерей для инакомыслящих, пытки и дезинформация составляли каждодневную практику этой сегодня почти забытой спецслужбы.

Основные воюющие стороны Второй мировой войны создавали свои разведки с разной степенью успеха. В 1939 г., к началу войны в Европе СССР, Германия, Япония и Великобритания обладали развитыми, хорошо организованными службами внешней разведки, в отличие от США, где ЦРУ было организовано лишь в 1947 году. Первая государственная разведслужба появилась в Великобритании в начале двадцатого века, затем последовала Германия — 1913 г., Россия — 1917 г., а Франция лишь в 1935 году. Франклин Делано Рузвельт, 32-й президент США, был так же в восторге от мира шпионажа, как и британский премьер-министр Уинстон Черчилль. Поговаривают, что Рузвельт, будучи заместителем военно-морского министра в Первую мировую войну, сам занимался шпионажем, а став президентом, у него еще сильнее пробудился интерес к этому ремеслу. Хотя у американцев не было одной централизованной разведывательной службы к началу Второй мировой войны, Вашингтон все же располагал информационными службами, которые могли поставлять информацию. С 1882 года существовал разведотдел военно-морских сил, с 1885 года — всех вооруженных сил, а с 1910 г. — ФБР. Благодаря Рузвельту идея создания единой централизованной разведки получила поддержку и одобрение и в Вашингтоне. Но только при его преемнике Гарри Трумэне все собираемые армией, флотом и МИД сведения собирались вместе созданным в 1946 году координационным бюро «Центральной разведывательной группы» (Central Intelligence Group) — предшественницей ЦРУ.

Наиболее сильно на исход войны повлияли, видимо, «взломщики кодов» союзников. В 1974 году бывший шеф отделения воздушной разведки британской СИС подполковник Уинтерботэм опубликовал книгу «The Ultra Secret» («Секрет «Ультра»). Промолчав в течение жизни целого поколения, он раскрыл самый охраняемый секрет Второй мировой войны. Союзники раскрыли шифры немцев и слушали их разговоры в течение всей войны. Такое проникновение в коммуникации противника не имело себе равных в военной истории. Британские криптографы расшифровывали немецкую «Энигму» и подобные ей шифровальные машины, а американцы — японскую машину «Пурпур». «Энигма», созданная вначале берлинским инженером Артуром Шербиусом для сохранения коммерческих тайн, считалась немцами абсолютно нерасшифровываемой. Код мог разобрать только тот, кто знал постоянно меняющееся расположение настраиваемых валиков передающей «Энигмы». Британский знаток шпионажа Филлип Найтли так пишет об «Энигме» в своей книге «Шпионы двадцатого века»:

«Этот аппарат имел клавиатуру, как у пишущей машинки, а над ней алфавитную таблицу с лампочкой над каждой буквой. Когда оператор нажимал на клавишу, он таким образом вызывал серию электрических импульсов, которые зажигали одну из лампочек. Но высвечивалась не всегда одна и та же буква. Например, когда в первый раз оператор нажимал букву Р, то в первый раз загоралась, к примеру, буква К. Но если он нажимал на Р еще раз, то высвечивалась уже буква Q. Так машина преобразовывала предложение в набор букв, на первый взгляд не имеющий никакой логики. При получении подобного послания оператору для расшифровки требовалось лишь настроить машину в режиме таких же электрических импульсов, что и машина отправителя и отстучать полученный текст. Тогда машина переключалась на обратный режим, и высвечивались уже буквы оригинального текста. Для того, чтобы перехватить такую передачу, необходимы были две вещи: во-первых, сама машина «Энигма», а во-вторых, нужно было точно знать импульсную настройку аппаратов отправителя и получателя.»