Удо Ульфкотте - Совершенно секретно - БНД

Неудачно прошла и другая афера, которая в сентябре 1997 года снова выставила сотрудников БНД в смешном виде. В этом случае немецкие шпионы в течение долгого времени сначала получали «взрывоопасные» данные, а затем тайно продавали их своей собственной службе. Они видимо расшифровали БНД, как «Bundesnеbenverdienst» («федеральный дополнительный заработок») и рассматривали мир разведслужб как своего рода «вечный двигатель», такое себе учреждение для переработки «вторсырья» из секретных досье. Через два месяца, в ноябре 1997 года, стало также известно, что во время войны в Персидском заливе 1990–91 годов не только сообщения БНД об укрепленных позициях на ирано-иракской границе находили через шпиона свой путь из Германии в Багдад, но также и снятые с французских спутников фотографии израильских ракетных позиций и — шедевр шпионажа — даже тайное послание тогдашнего американского президента Джорджа Буша немецкому Федеральному канцлеру Гельмуту Колю и ответ последнего попали в руки Саддама Хуссейна.

Конечно, сотрудники БНД сердиты из-за приклеившейся к ним плохой славы. Центральная телефонная служба БНД жалуется, что кто ни попадя, выходит на немецкую разведку с предложением помощи: астрологи — за баснословный гонорар — предлагают БНД свои услуги, равно как прорицатели и уфологи.

Звонят и преступники, предлагая свои услуги взломщиков и убийц «с одного удара», и настаивают на немедленном приеме на работу. Что же, в конце концов, пошло так косо и криво в истории БНД?

Разве израильский Моссад не считается непобедимым? Не получает ли пользу британская разведслужба от славы Джеймса Бонда? И не удается ли все время ЦРУ казаться воплощением героизма и «всезнайства»? Почему же немцам их БНД представляется только сборищем сонных чиновников и узколобых взломщиков, делающих одну ошибку за другой? Может, пуллахские разведчики не на что не способны? Может, они вообще не нужны? Не звучит ли их нынешний лозунг так: «Конец легенды»?

Основная проблема немецкой внешней разведки — это недостаточная способность самопрезентации. Когда другие разведки инвестируют миллионы в рекламу своего имиджа, в Пуллахе охотнее прячут голову в песок. Хотя уже есть признаки, позволяющие надеяться на улучшение, но до «прозрачности» еще очень далеко. Шеф БНД Гайгер должен был быстро понять, что его ведомство не только прекрасная мишень для грязных доносов, но и прочно застрявший молох, который все время удачно противостоит всем попыткам открытия. Вступивший на должность президент БНД после многих своих обещаний находится под давлением, вынуждающим его к действиям. Иначе он войдет в историю, как человек, который прыгнул как тигр, а приземлился как прикроватный коврик. На длительное время и БНД не удастся уйти хотя бы от минимальной степени гласности. Но пока даже инструкции по мойке служебных автомобилей или стирке гардин в бюро подлежат в Пуллахе секретности. Разве что меню в столовой обходится без грифа VS («секретно»).

Такая игра в секретность, возможно, имела в годы «холодной войны» определенную притягательную силу, но в современном информационном обществе эта преувеличенная тяга к секретности уже выглядит анахронизмом.

Напротив, англичане, как само собой разумеющееся дело, преодолевают грань между секретностью и публичной работой. В январе 1998 года удивленная британская общественность узнала, например, что британские министры в будущем могут чувствовать себя Джеймсами Бондами, получив «дипломаты», набитые самой современной электроникой. Их ядро — «лэп топ», переносной компьютер, который закроет доступ к секретным правительственным документам не имеющим на это право персонам. Чтобы войти в базу данных, британским министрам придется предъявить компьютеру свой палец для идентификации с введенным в его память отпечатком. Кроме того, в кольцо или ручку министра установлена специальная так называемая смарт-карта, без помощи которой электронные секреты останутся скрытыми. С ней можно также в случае необходимости подать «тихий сигнал тревоги» и вызвать помощь. Английская общественность восприняла это сообщение с восторгом.

Крошечными шажками в БНД пробуют двинуться к требуемой Гайгером, но совсем не любимой открытости. Вот 13 сентября 1998 года представитель БНД по связям с прессой так выразился в одном факсе:

«С этого момента я могу проинформировать Вас, что я отказался от своего агентурного псевдонима Петер Юхатц и теперь буду Вашим партнером по всем вопросам в Федеральной разведывательной службе под моим настоящим именем Михаэль Бауманн.»