Митрополит Макарий - Период разделения Русской Церкви на две митрополии

Тут соборные рассуждения были прерваны. Доложено было, что королевские послы прислали Собору предложение выслать к ним депутатов для выслушания королевской воли. В числе принесших предложение находился и иезуит Петр Скарга. Он вызвал князя Константина Острожского с сыном его Александром в особую небольшую комнату и вступил с ними в тайную беседу, стараясь склонить их к унии. Протосинкелл Никифор, услышав об этом, сказал, что Скарге вместо диалектических упражнений в каком-нибудь углу приличнее было бы прийти в заседание Собора и вести открытый диспут с учеными богословами, так как мы и просили всех желающих возражать против догматов и обрядов Восточной Церкви приходить к нам и вести с нами публичные прения. Попытка иезуита поколебать князя осталась тщетною. Собор избрал и послал к королевским послам по четыре депутата от кола духовного и от кола светского; с ними же по просьбе послов отправились и владыки Львовский и Перемышльский с несколькими священниками. Речь королевских послов к депутатам в присутствии самого князя Острожского была очень продолжительна. Послы прежде всего напомнили, как три года тому назад и владыки Львовский и Перемышльский вместе с другими владыками заявили королю о своем желании принять унию, как и князь Острожский с тою же целию несколько лет назад сносился чрез Поссевина с папою Григорием XIII, а недавно сам просил короля созвать Собор. Потом укоряли русских, что они прибыли на Собор с вооруженною силою, допустили к себе разных еретиков, составили с ними особый синод, или сходку, и не в церкви, а в еретическом доме, поставили главою своей сходки грека Никифора, беглеца, союзника турок на погибель Польши, дозволяют светским людям вмешиваться в дела Собора... и пр. Наконец, послы призывали православных, в особенности дворян, к соединению с католиками-соотечественниками именем Бога, короля и отечества, указывая на то, что отечеству при внутренних несогласиях грозит опасность от турок и неволя, какой подпали греки-отщепенцы и другие еретики. По окончании своей речи послы ожидали, что депутаты вступят в диспутацию об унии, и для этого пригласили иезуита Скаргу и товарища его Иуста Роба, но депутаты сказали, что им необходимо скорее донести Собору о том, что слышали они от королевских послов, и потом доставить последним ответ Собора. Вечером того же дня послы действительно получили от членов православного Собора следующий ответ: «Мы принимаем с великою признательностию и благодарностию отеческое попечение короля о водворении ненарушимого согласия между его подданными и весьма рады приступить к тому как по христианскому долгу, так и по желанию исполнить волю его королевской милости. Но мы видим из истории, что св. соединение Церквей уже несколько раз было установляемо и столько же раз было расторгаемо, потому что не были устраняемы все к нему препятствия. Не желая более напрасно воздвигать такого непрочного здания, мы желаем, чтобы к соединению Церквей приступлено было с возможною осмотрительностию и избраны были надлежащие пути и средства и чтобы уния, созданная на прочном основании, могла существовать долго и, дай Боже, вечно. Но зная, какие люди в настоящее время подали повод к переговорам о соединении Церквей, зная, что нет на это согласия всей Восточной Церкви, и особенно патриархов, что переговоры об унии поручено вести владыкам, большею частию подозрительным, и что разности в членах веры между обоими исповеданиями не могут быть примирены здесь, мы не видим ныне доброго основания для соединения Церквей. А чтобы наше несогласие на унию не было объяснено королевскими послами в дурную сторону и не навлекло на нас королевской немилости, мы объявляем, что охотно приступим к соединению с Римским Костелом, когда согласится на то вся Восточная Церковь, и особенно патриархи, когда для этого избраны будут законные пути и приняты надлежащие меры, когда соглашены будут в самом основании все разности в догматах и обрядах между Восточною и Западною Церковию и когда, таким образом, проложится дорога к прочному и неразрывному их соединению». Отправив своих депутатов к королевским послам, православный Собор занялся рассмотрением дела виленских братских проповедника Стефана Зизания и священников Василия и Герасима, преданных проклятию митрополитом Рагозою за какую-то будто бы ересь, совершенно оправдал их и восстановил во всех правах и обязанностях, остальное же время дня посвятил богословским беседам о папской власти и других предметах: вопросы предлагаемы были разными членами, ответы давали протосинкеллы Никифор и Кирилл, и эти беседы записаны были в соборные акты. А королевские послы, получив ответ православного Собора, увидели, что нет никакой возможности примирить обе стороны, униатскую и православную, и соединить их для общих совещаний. Тем и кончился третий день настоящего Собора.